— Прикажи копать, господин Король!
Вортиген наклонился вперед, так что королева не смогла его коснуться, тяжело кивнул и сказал:
— Пусть копают.
Принесли лопаты и по приказу короля начали быстро копать. И вот на склоне холма ударила струя воды. Обнаружилась пещера с подземным бассейном.
Мирддин напряг силы. На этот раз требовалось не только затуманить мозги своих сверстников. Нет, он должен был создать иллюзию, которую никогда не сможет забыть ни один из присутствующих.
С одной стороны бассейна вспыхнуло красное пламя, с другой — белое. Языки пламени тянулись навстречу друг другу.
Мирддин удерживал иллюзию как мог долго, затем, разом опустошенный, позволил огням исчезнуть. На лицах окружающих был страх. Кто-то торопливо разрезал канаты, связывающие его руки.
Король повернулся к нему. На его побледневшем лице были напряжение и восторг.
— Ты сказал правду, — проговорил он.
Голос его громко звучал в тишине, опустившейся над холмом.
— И я отвечу тебе правдой на правду.
Мирддин начал пророчествовать. Он знал, что должен сказать то, что говорил.
— Твои дни приближаются к концу, Высокий Король. Знай, что с вечерней звездой сюда придет Амброзиус!
— Мальчик, говорят, что ты пророк. Это правда?
Воин выпрямился, красный плащ его распахнулся, обнажив на груди панцирь старой римской работы. На нем был выгравирован бог с лавровым венком на голове. Бог сжимал пучок молний. Воин был приземистый, лицо его было замкнутым. Скорее всего он считал проявление эмоций непозволительной слабостью. О том, что он был римлянин, говорила не только одежда, о его происхождении говорила обветренная смуглая кожа, коротко остриженные волосы, гладко выбритое лицо.
Мирддин почувствовал волевой напор этого человека, как ощущают особое оружие. Это был настоящий вождь. Все, что говорили об Амброзиусе Аврелиане, оказалось правдой. Он был последним из римлян, со всеми их достоинствами и недостатками.
Это был предводитель, за которым идут люди. Но Мирддин не его искал. Он понимал, что другой человек сможет сплотить Британию, соединить ее людей в один народ.
Он был слишком римлянин, чтобы стать вождем многочисленных племен. Это был удачливый военный предводитель, полководец, а не вождь.
— Господин, я горец и хорошо знаю эту землю.
Мальчик тщательно подбирал слова, он не мог говорить всю правду, потому что Амброзиус ему не поверил бы.
— Я только сказал людям короля, что на этом холме нельзя ставить башню, потому что под землей течет источник.
