Я взяла инструкцию, врученную мне управляющим при выезде из Порта Финикс. Она была написана на клочке пергамента, прикрепленного к контейнеру в пункте отправления.
Я уже прочла указания — три кратких распоряжения, написанных твердой рукой.
Беречь от сырости.
Ничего в контейнер не класть.
Не открывать ни при каких обстоятельствах.
Выкинув пустую банку из-под консервов, я спрыгнула с бочки. Даже отсюда мне было видно, что пластиковое покрытие все — то тут, то там — в мелких прорехах. Я знала: что бы ни сидело в ящике, оно наблюдало за мной все время, пока я была в кузове грузовика. Я чувствовала на себе его взгляд — пронизывающий и хищный. И теперь, подойдя ближе, я ощутила, как тонкие волоски на моей шее встают дыбом.
— Говорят, ты холоднее льда. — Сквозь толщу пластика и дерева раздался низкий, явно мужской голос. — Только никто не упоминал, что ты еще и очень красива. Мрачная и соблазнительная, как сама ночь… Ниша Бессердечная.
Сначала я не нашла, что ответить. От шока у меня перехватило дыхание, и на какое-то время я просто потрясенно застыла. Не ожидала, что груз будет со мной разговаривать, тем более, называть по имени. Ох, надо было догадаться, что в ящике какая-то тварь — теперь я знала, что там один из Чуждых, но непринужденный тон и благородный голос сбивали с толку.
— Кто ты?
— Подойди и посмотри сама. Я тебя не трону, даже если смогу.
Я фыркнула, сразу выпав из ступора от такого вероломного заверения.
— Если я и приближусь к Чуждому, то только целясь ему в голову.
— Ах да, — ответил он, вздохнув. Звякнули цепи, и зашуршала солома — он поерзал в своей тесной тюрьме. — Как же ты любишь оружие, Ниша. Особенно когда его используют против таких, как я. Многие погибли из-за того, что ты поставила его не тем людям.
— Я пытаюсь выжить, — ответила я, сама не понимая, почему мне вдруг захотелось оправдаться. — Просто на мои услуги есть спрос, вот и все. Клиенты платят мне за доставку груза. Что они с ним потом делают — не моя забота.
— Хм. — Он снова заворочался в ящике, и я почувствовала, что он все еще смотрит на меня цепким оценивающим взглядом. — То есть хочешь сказать, что вот так просто продашь военную технику мне — или любому другому Чуждому, — если я найду необходимые средства?
Не продам, и мы оба это знали. Я свирепо уставилась на закрытый ящик.
— Мне нет нужды оправдываться, тем более перед кем-то вроде тебя.
Он тяжело вздохнул:
— Конечно. Не стоило даже спрашивать. Мы не собирались воевать с людьми. Никогда.
