Мать бросается к столу и начинает перебирать документы. Просматривает их от листа до листа. Все это – документы ее мужа. Но вот рука натыкается на письмо. Оно точно такое же, как и все письма от мужа, и адресовано ей. Она раскрывает грязный конверт и читает. Узнает почерк мужа, но ничего не может понять. Письмо побывало под дождем, и потом его долго мяли. Буквы расплылись так, что разобрать ничего нельзя. Она вертит в руках бумагу, подносит ее ближе к лампе. Вот улавливается смысл последней строки: «Прощайте, дорогие, навсегда». Это написано еще не совсем расплывшимися буквами. Больше разобрать нельзя. Но больше и не надо. Муж погиб! Погиб еще раньше на фронте. Убили немцы или расстреляли свои. Погиб – и все. А это лежит его друг. Он должен был передать документы и последний привет. Но его тоже убили.
Тима дергает ее за подол и кричит:
– Папа, папа, папа!
Мать берет мальчугана на руки и подносит к кровати. Что ему сказать? Как распутать клубок событий? Она прикрывает лицо товарища своего мужа чистым платком. Впереди еще много трудных дней! Нужно суметь все перенести стойко. Не теряться и не плакать. Делать свое дело и не унывать. Муж ее не унывал там, среди свиста и завываний шрапнели, ужаса и смерти.
– Твой отец умер, его уже нет, – говорит она. – Теперь мы похороним его, Тима.
На улице, не умолкая, трещат пулеметы. К этим звукам примешиваются еще выстрелы из пушки. В комнате на полу разбросаны оловянные драгуны и кирасиры. Они валяются около крепости Тимы.
Солнце стояло в зените, и от жары асфальт на тротуарах был мягкий. Мальчики сидели во дворе. Им не хотелось играть. Они сидели и болтали ногами.
– Сережа, ты был в Австралии? – сказал один из них.
– Нет, Тима! – ответил Сережа.
– А я был.
– А зачем?
– Нужно было.
– Ты врешь!
– Охота мне врать.
– Это дальше Тулы? – спросил Сережа.
– Совсем в другую сторону. Сто раз южнее.
– Там горячее, чем здесь?
– Факт! Днем из дома и не выйдешь.
– А как же гулять?
– Ночью.
– Ну и врешь. Ночью зверей много.
На дворе появился дворник, он катил перед собой огромную деревянную катушку, на ней был намотан шланг, из которого поливают улицы. Дворник толкал катушку, она катилась, и на медном наконечнике брандспойта играло солнце.
– Как блестит! – сказал Сережа.
– В Австралии такие вещи раз в двести сильней блестят, – Тима не отступался.
– А какие там звери? – спросил Сережа.
– Разные. Больше всего кенгуру. Они прямо через дома прыгают.
