– Тамара, в чем дело? – строго спросил Маховиков, едва жена подошла к нему. – Я тебя все утро жду! Где ты ходишь? И зачем ты ее сюда привела? Девушка, что у вас за вид? Что у вас с руками? Немедленно…
– Нет, Иваныч, у тебя тут определенно бардак. Как я буду докладывать наверх? – сварливо, но без скандала, сказал министерский чин, подойдя к супругам.
– Лейтенант, выведи постороннюю из зала, – попросил Маховиков у Спиридонова.
Словно хищная кошка, Степан мгновенно оказался рядом с Таськой и аккуратно взял ее за запястье.
– Пройдемте…
– Убери руку, не то закричу, – сказала Таська.
Выражение лица у нее один в один повторяло Тамару Александровну. Как будто обе недавно плакали, но тщательно привели себя в порядок.
Тут, совсем некстати, подошли и атташе с переводчицей. Атташе что-то спросил у Маховикова.
– Это ваши жена и дочь? – сказала переводчица.
– Э… да, это жена, а это… кхм… двоюродная племянница жены, – сказал Иван Иванович.
Таисия поздоровалась по-английски, поинтересовалась, как дела у господина атташе и как ему нравится в Советском Союзе.
– Уандерфул! – обрадовался мистер Хайтакер. – Что у вас с руками, мисс…
– Таисия, – представилась Таська.
– Таисия… – повторил атташе. – Так что?..
– Ехала на мотоцикле, неудачно затормозила, – соврала Таська. – Ничего страшного, до свадьбы заживет.
– О да, я знаю эту идиому! – обрадовался мистер Хайтакер. – Это за вами ехала «Скорая помощь»?
«Скорая помощь» он произнес по-русски, и Таська с Тамарой Александровной переглянулись.
– Нет, не за мной… – ответила девушка по-английски, а потом вполголоса сказала Спиридонову: – Миленький умер.
– Чего?! – хором спросили министерский чин и Маховиков. – Когда?!
– Сегодня.
– Простите, что вмешиваюсь, – переводчица едва поспевала за быстро говорящим американцем. – Вы говорите – «Миленький»? Это знаменитый Святослав Миленький? Я знаком с его работами. Что вы обсуждаете, мне очень интересно.
Маховиков с выражением искренней скорби сказал:
– Скончался ваш Миленький. Только что. – И порывисто обратился к Тамаре Александровне: – Как же это? Почему? Он же нестарый еще был, жить и жить…
– Я не понимать… – атташе вновь перешел на плохой русский. – Я думать, он давно умирать! У нас все думать, что он быть автор времен революция…
Таська сказала:
– Он жил здесь, около шести лет. Оставил после себя большое творческое наследие. Мистер Хайтакер, можем ли мы просить вас организовать мемориальную выставку Миленького в Соединенных Штатах?
