Ван снова сел на постель и, не зная, что сказать, натянуто улыбался. Ни Бинь остался стоять, слегка наклонившись вперед.
— Прости, я только что с работы и еще не привел себя в порядок, я ненадолго отлучусь. Кстати, твой отец тоже играет в шахматы?
Ван Ишэн замотал головой.
— Здорово, здорово, — произнес Ни Бинь. — Так я мигом вернусь.
Я пригласил его поужинать с нами змеиным мясом.
— Нет, ни к чему, — отозвался он уже у двери. — А может, и приду.
Все закричали:
— Брось темнить! Придешь или нет?
— Змеиное мясо, конечно, неплохо, тем более что мне предстоит пошевелить мозгами в шахматном матче.
Все посмеялись, затем, прикрыв дверь, стали мыться. Ван Ишэн сидел на краю кровати и думал о чем-то своем.
— Не обращай внимания на Дылду, — посоветовал я Вану, отрезая змеиные головы, — он с причудами.
— Если твой друг и правда силен в шахматах, — сказал один из ребят, — увидим сегодня классную игру. Отец Дылды шахматная знаменитость в нашем городе.
— Отец отцом, сын сыном, шахматная техника не передается по наследству, — возразил другой.
— На шахматных семейных традициях воспитываются прекрасные игроки, — задумчиво произнес Ван. — Нельзя пренебрегать мастерством, которое передается из поколения в поколение. Ладно, сыграем и увидим!
Ван Ишэн с силой сжал кулаки, лицо его было напряжено.
Я подвесил тушки змей, содрал с них кожу и, не помыв, бросил на деревянный стол. Бамбуковым ножом вспорол брюхо у каждой, очистил от внутренностей и, свернув кольцом, целиком положил в миску. А миску опустил в большой котел, куда налил немного воды.
— Ну как, черти, помылись? Открываю дверь!
Все поспешно натянули штаны. Положив во дворе три кирпича и бросив между ними охапку хвороста, я поставил котел и крикнул:
— Присмотрите, чтобы свиньи не столкнули! С огня снимите через десять минут после того, как закипит.
Я пошел в дом готовить баклажаны.
Таз из-под рукомойника вымыли и принесли в нем из столовой четыре-пять цзиней отварного риса и немного баклажанов. Мне понадобились еще головка лука, два зубчика чеснока, имбирь и соль.
Когда появился Дылда с черной деревянной коробкой в руках, я попросил его принести соевой пасты и уксуса в кристаллах.
Наконец я внес котел, открыл крышку, и комната наполнилась паром, а когда пар рассеялся, раздался крик восхищения. На дне, издавая аппетитный запах, поблескивали две змеи. Обжигая пальцы, я вытащил миску.
Заглянув в нее, Ван Ишэн спросил:
— А как же их есть? Ведь они сварены целиком!
