Так они ни до чего и не договорились и снова подошли к стене.
— Не хотите — не надо, — равнодушно сказал Мишка. — Места для всех хватит. Мы думали, что вам уже надоело копаться у Усатого...
— Только одно обидно, — Лешка лихо бросил землю через плечо. — Мы вам взаправду помочь хотели. Зря мы, Мишка, тоже слово Усатому дали — за них отработать. А то пошли бы себе на речку, а они тут пусть остаются.
— А чего ж Усатый сам ничего нам не сказал? — подозрительно спросил Ленька.
— А какая ему выгода говорить? — ответил Мишка. — Чем тут народу больше, тем лучше. Он и нас упрашивал: «Ну что вам стоит вместе поработать?»
— А если мы его спросим? —прищурился Ленька.
— Спрашивайте... Вот он вернется через два дня с рыбалки, тогда и спрашивайте...
«Мелкие хулиганы» переглянулись.
И тогда Мишка сказал:
— Лешк, ты видишь, нам не верят. Пошли отсюда!
Они взяли лопаты и побрели через двор.
— Всегда ты так! — донесся яростный шепот Петьки. — Теперь копай тут...
«Мелкие хулиганы» кинулись вдогонку.
— Да чего вы! — оправдывался Ленька. — И сказать вам ничего нельзя...
Но теперь уже Мишка и Лешка не соглашались остаться.
Они ломались, заставляли себя уговаривать и, только выслушав кучу благодарностей, взялись за лопаты. И долго смеялись над «мелкими хулиганами», которые оказались такими доверчивыми.
— Ну, теперь-то нам никто не помешает. Усатый — на рыбалке, от батраков мы избавились, время — не ждет! — сказал Мишка.
И две лопаты вонзились в землю.
Трудно вести раскопки. Но еще трудней — найти что-нибудь стоящее. Кроме кирпичей, Лешка и Мишка пока ничего не находили. Они, как заводные, махали тяжелыми лопатами и с завистью прислушивались к доносившимся из-за забора плеску реки, веселому смеху и азартным крикам волейболистов. Солнце пекло, как в Сахаре. За час «археологи» выпили не меньше, чем по четыре «фляжки» воды каждый. Потом им надоело все время бегать к садовому крану. Они налили целую бочку воды и осторожно подкатили ее поближе к яме.
— Как до дна выпьем, — сказал Мишка, — так обязательно что-нибудь найдем.
Лешка усомнился, но промолчал. Было слишком жарко и не хотелось спорить. Стена была какая-то бесконечная как в длину, так и в глубину. Она словно смеялась над ними и не хотела выдавать своих секретов.
Когда они вконец упарились, Мишка сказал:
— Все равно мы всю эту воду не выпьем, — и залез в бочку.
Он сидел в холодной воде по самое горло и с наслаждением шлепал себя ладонями по груди:
