— Книги фашистские?
Валье оживился:
— Что вы! Это по моей специальности. Видите — палеоторий.
— Ничего я не вижу. Я и в школу не ходил… Но ты мне скажи — почему вы все предатели? Если ты столько знаешь, почему ты окна не завесил? А может, ты сигналы подаешь — куда бомбы скидывать?
Валье подошел к Матео и забормотал:
— Они вчера кидали… Страшно!
Матео стало жаль его.
— В поле еще страшней. На что наши храбрые, а сколько раз бегали! Только Маноло и не боялся. Теперь, конечно, привыкли. А у вас хорошо — убежища. Ты как услышишь — гудит, беги, вниз. Понимаешь?
Матео повеселел: вот и он что-то знает, даже старика научил. Сколько здесь книг!
— Читаешь?
Валье молчит.
— Мешают они тебе… Но ты погоди, у нас теперь дисциплина, мы их живо прогоним. И потом…
Он шепнул на ухо:
— Это тайна — пушка такая — стреляет вверх. Понимаешь? Ну, ладно читай!
Он вышел на цыпочках.
Валье сел на кровать и поджал под себя босые ноги. Попался хороший человек, другой застрелил бы… А не застрелят — попадет бомба. Ему пятьдесят два года, но умирать все же не хочется. Почему другие не боятся? Должно быть, он — трус, обыкновенный трус.
Он лег и долго прислушивался: гудят трубы, проехала мотоциклетка, кошка кричит. Все звуки было неприязненными. Потом он увидал человека с ружьем. «Сигналы подаешь?..» Человек выстрелил. Валье упал, но не умер. Он все слышит. Мария принесла белье. Под рубашками — бомба. Она ее швыряет на пол… Валье вскочил. Что за дурацкий сон? Минуту спустя он снова услышал грохот.
Убежище находилось на соседней улице. Валье не решился выйти из дому. Он стоял, согнувшись, под винтовой лестницей. Жизнь казалась ему унизительной. Хоть бы сразу!.. А то покалечат… Он вспомнил больницу, запах хлороформа, стоны.
Днем он пытался работать. Он прочитал несколько фраз, написанных накануне, и задумался. Вышла ли книга Дауса об олигоцене? Он увидел розовое, чисто выбритое лицо англичанина. Там никаких бомб… Даус принял ванну, попил чаю, сейчас пишет. Под окном в садике играют дети. Неужели Валье никогда больше не увидит обыкновенной жизни? Работать? Но кому теперь нужна палеонтология? Глупо быть старым чудаком, ученым, которого рисуют карикатуристы. О чем же тогда мечтать? О пушке, которая стреляет вверх? Об одной спокойной ночи?
Что это?.. Валье подошел к окну. Два трубача, дули в трубы на пустой улице, среди холодной пыли. Дружинники несли раскрытый гроб. Позади шла маленькая женщина.
Валье повязал шею кашне и вышел. Он не глядел, куда идет. Он смутно вспоминал покойную жену, полонезы Шопена (жена хорошо играла на рояле), кафе «Ла Гранха», старый уютный Мадрид.
