Года два назад мужчина не давал осмотреть себя, а у меня не было времени на долгие разговоры — субботний вечер, работа ждет — и я прикрикнул на него. Так жена говорит с укором, мол, вы уж с ним поласковее, он же доцент. Тут я нашелся, ответил, что это завтра он будет доцентом, сегодня же он ползает на четвереньках.
И когда у пьяного начинается особенный кураж, тебя прямо колотит от ненависти. Но, разумеется, приходится сдерживаться — человек же, а как иначе, к тому же у него травма или сердце схватило.
Но надолго моего разгона не хватило — до пикета было метров триста.
Приехал на станцию, а все, как и положено в воскресный вечер, в разгоне. Только поужинал, Зина приготовила мне новый вызов.
— Поезжайте, Всеволод Сергеевич, бригада на вызове, педиатр в другом конце, — она, конечно, понимала, что это значит — сделать большой круг, потому голос ее был просительным.
— А что там?
— Годовалый ребенок задыхается.
— Ложный круп? — спросил я, и сердце оборвалось от предчувствия беды.
— Да. Он с трахеостомой.
— А где ставили трубку?
— В областной больнице.
— Туда везти?
— Да.
— А возьмут?
— А куда денутся?
— Тоже верно.
Я вскочил в машину.
— Ну, Гена, на вас смотрит вся Европа. От вашей скорости зависит жизнь ребенка.
Я редко прибегаю к столь высоким словам, и Гена это понимал.
Мы помчались.
Уже в прихожей понял, что дела плохи — слышно было, как надсадно, с хрипом дышит ребенок. На ходу отец ребенка рассказал, что два месяца назад у мальчика развился ложный круп, спасли чудом, но в больнице пришлось в трахею вставлять трубку, другого выхода не было — ребенок погибал. Витя, год и пять месяцев.
Он и сейчас дышал с трудом и вяло всплакивал. А лицо голубоватое, почти прозрачное — дыхательная недостаточность. На полу стоял электроотсос, чтоб в трубке не скапливалась мокрота.
— Из-за чего тогда круп развился? — спросил я.
— Не то пневмония, не то аллергическое, — ответил мне отец мальчика, лет двадцати трех парень, с мягким светлым лицом и тихим ненадрывным голосом. Он был встревожен, но вполне владел собой.
Я послушал мальчика.
— Отека легких нет? Пневмонии нет?
— Отека нет. И пневмонии тоже. А вы медик?
— Нет, я механизатор. Просто с Витей лежал в больнице. Вот обучили всему, — показал он на электроотсос.
— А мать что же?
— Так у нас еще и девочка.
Только тут я заметил, что у стенки детская кроватка, а у кроватки стоит молодая красивая женщина. Но она в разговоры не вступала — и в больнице с сыном лежал отец, и все дальнейшие хлопоты на нем.
