— Прадед у меня, дед Анисим, бечеву по Волге тянул. Возможно, Репин с него свои этюды к знаменитой картине писал.
— А вы не пишете картин, Николай Алексеевич? Вы обязательно должны что–то такое делать.
— Какая проницательность! Картин я не пишу, но…
Было уже поздно. На необычную парочку, засидевшуюся в холле, многозначительно поглядывал дежурный инструктор, рослый кабардинец в тренировочном костюме с красной повязкой на рукаве. Пора было расходиться по своим комнатам.
— Я был очень рад вас узнать, — сказал Анисимов, прощаясь.
— А что же мне тогда говорить? — выпалила Аэлита, заливаясь краской.
Наутро, выйдя на лыжах, она тщательно искала повсюду академика и даже не на шутку расстроилась.
И вдруг увидела высоко на склоне согнувшуюся фигурку. Однако рассмотреть не могла. Что–то толкало ее идти туда.
Это казалось нелепым, потому что, будь то Николай Алексеевич, он уже давно скатился бы со склона. А фигурка оставалась неподвижной. И сердце у Аэлиты захолонуло. Что, если ему плохо? Ведь человек он пожилой, вот и скрючился на снегу. И никто не идет на помощь!
И его новая знакомая помчалась, вернее, довольно неуклюже побежала на лыжах в гору.
Добежала до Николая Алексеевича и совсем выдохлась.
Чутье не обмануло. Она застала его, к счастью, совершенно здоровым, но занятым чем–то странным.
Только приблизившись, Аэлита увидела, что он делал. Увидела и ахнула. На Аэлиту смотрела белоснежная японочка с чуть заметной робкой улыбкой и прищуренными глазами.
— Какая прелесть! — воскликнула Аэлита. — Я должна вас за это поблагодарить.
И, повинуясь невольному чувству, она бросилась Анисимову на шею и расцеловала создателя снежной скульптуры.
Что ж тут особенного? Он ведь на столько лет старше!
МАЛЕНЬКИЙ ЧЕЛОВЕК ВЫСОКОГО РОСТА
Юрий Сергеевич Мелхов был на два года старше Аэлиты. С раннего детства рос вундеркиндом. В школе уроков не делал, но слыл первым учеником. Восхищение учителей внушило ему, что приемные экзамены для него пустая проформа. И потерпел первое в своей жизни поражение — не набрал проходного балла. Это так потрясло его, что в другие вузы, он и поступать не захотел.
Напрасно старалась Клеопатра Петровна убедить военкома, что ее сверходаренный сын лишь по недоразумению не студент и надо дать ему отсрочку от военной службы на год.
Отсрочки Юрий Мелхов не получил и отслужил в армии свои два года, стараясь не отличаться и не получить воинского звания.
Вернувшись из армии, в отместку за свою неудачу, университет он игнорировал.
