— Даже случайную даму не называют местоимением, сам же учил, — отпивает пепси Камила. — А синяк?.. Это разве не семейное?
— Так у вас семейное… — насмешливо догадываясь, что к нему, встает из–за стола Ли — Ли.
Камила вскакивает:
— Ты куда?.. — и смотрит на меня неприязненно. — Раньше ты хоть не рукосуйствовал!
Вот словечко нашла…
— Увидимся… — беззаботно бросает Ли — Ли. Она выходит из ресторанной выгородки на парковую дорожку (Боже мой, как идет! Шею сломать, оглядываясь…), Камила догоняет ее.
— Подожди, Ли — Ли! Да погоди ты!..
Дочь мою больше интересует, что же такое случилось у Ли — Ли с секс–инструктором, чем то, для чего позвал ее отец… Вприпрыжку догнав подружку, Камила обнимает ее — маленькая, Ли — Ли под мышку — и метров за сто от ресторана, у мангала, курящегося шашлычным дымком, они садятся за столик. Через минуту — далеко и надолго не распрощался, поблизости слонялся — к ним подсаживается Поль… Что ж, семейное свиданьице началось.
— Чушь все это, Иван Егорович… — скользнув локтями по столу, подался я к следователю. — И вы сами знаете, что чушь.
Следователю удалось–таки вертикально поставить прыгучий спичечный коробок, и он переспросил, явно удовлетворенный:
— Чушь, говорите?.. А гражданка Лискина Зинаида Сергеевна показывает, что взяли вы ее силой, а когда она вырвалась и убежала, так уж и не знает, что вы сделали с гражданином Рутнянским Игорем Львовичем, который помог ей от вас спастись…
Ну, кобыла…
— Кого взял силой?.. Не видели вы гражданку Лискину?..
— И полагает гражданка Лискина, и не она одна так полагает, что вы, не достигнув своего, вернее, не всего своего достигнув, и убили в нервности Игоря Львовича, ибо кто ж еще, если никого, кроме вас и Рутнянского, в квартире не оставалось, — словно не услышал моего вопроса следователь. — Так что есть у меня все основания, чтобы задержать вас, Роман Константинович. Пока задержать, а там видно будет, — что я, пожалуй, и сделаю…
Все, что говорил, играя с коробком спичек, следователь, выглядело скверной шуткой, но он не шутил — по его глазам я видел, что он не шутит. Если вообще умеет шутить… За неделю расследования он, похоже, ни за что не зацепился, а я — версия… На мне — показания граждан, за мной — ложь. Мне стало также не до шуток.
— И как я Игоря Львовича убил?..
Я не знал, как убил, и следователь подсказал, как.
— Может быть, случайно… Припугнуть хотели, думая, что пистолет без патронов. Или не целясь, ненамеренно попали… Вы ведь музыкант, а не снайпер.
