— Ты домой едешь?
— Домой… Но вазон забрать не потому предлагаю, чтобы лишний бензин не палить. Просто и тебе удобней, и фикусу лучше.
Хоть тут подвезло, куда с этим лесом?..
Я согласился, что так и лучше, и удобней.
— Только фикус ты во дворе пару дней подержи…
Мужичок заржал.
— А то я зассанный фикус сразу в дом потяну! Они у меня летом все во дворе — тропический лес!..
Когда выезжали на улицу, откуда–то почти под колеса кинулся, лая, Дартаньян, но я не стал останавливаться: на работу, так на работу.
— Ты почему без Ли — Ли? — дверь открывая, спрашивает мой коммерческий директор, нашего театра–студии финансовый заправила, и заглядывает мне за спину, будто Ли — Ли, которая на голову выше меня, может за мной спрятаться.
— На фиг она тебе приснилась? — прохожу я к своему столу, а директор, скучно на меня глянув, возвращается на место и бормочет что–то неразборчивое…
Приснилась, потому что все хотят просто видеть ее. От нее флюиды, энергия, секс, жизнь… Кроме того, Ли — Ли — наш талисман. За те полгода, как она появилась, дела наши пусть не так круто, как прежде, но все же пошли в гору.
Я подвигаю ближе к себе телефон и включаю автосекретаря.
— Жена твоя раз пять звонила, — говорит, будто нехотя, Ростислав Яковлевич, Ростик, мой коммерческий директор, наш финансовый заправила. Мы одногодки и, разумеется, друзья, и еще он толстенький, пухленький еврей с лысиной и животиком. И он не сказал: бывшая жена. Для него, как и для меня, бывших жен не бывает.
— Которая?
— Вторая. Просила, как только появишься, перезвонить.
— Сама перезвонит.
— Само собой… Но, может быть, что–нибудь такое… Все же пять раз.
Я набираю Марту. Она полунемка, полулатышка, я привез ее когда–то из Риги — и у меня с ней сын.
— Хэй, Марта! Что у тебя?
— Хэй… Ты мог бы посмотреть одного мальчика?
Не виделись с год — и ни «как живешь?», ни «что слышно?..» Марта лишнего не спросит, зря я с ней развелся.
— Не мог бы. Ты ведь знаешь, я мальчиков не люблю.
— Но он поет, Роман, я слушала. И он необычный.
— Что значит необычный?
— То и значит. Увидишь, посмотри.
— Ладно, пусть приходит. А как там наш пацан?
— Где там?..
— Извини…
— Ничего… Нормально. В компьютерах сидит. Хэй–хэй.
— Хэй–хэй.
Поговорили. За одно только слово и зацепилась. Она никогда ко мне не приставала: «Ну, не молчи, скажи что–нибудь!..» А уж тем более: расскажи, как тебя невинности лишили.
Зря развелся. Жаль.
У автосекретаря ничего. Странно.
Ростик барабанит пальцами по столу, что–то ему не терпится, и он выжидательно спрашивает:
