— Да, и это всье очьень хорошео, — вставила Флер, — но это совершьенно не объясняет, откуда оньи знали, что ми будем забирать ‘Арри этой ночью, нье так ли? Кто–то биль неосторожен. Кто–то пробольталься о дате посторонньему. Это единственное объясньение того, что оньи знали дату, но не знали пльан цельиком.
Флер оглядела их всех, безмолвно предлагая кому–нибудь возразить; на ее красивом лице все еще были видны дорожки от слез. Единственным звуком, нарушавшим тишину, была икота Хагрида, доносившаяся из–за его платка. Гарри глянул на Хагрида, который только что рисковал своей жизнью, чтобы спасти гаррину — Хагрида, которого он любил, которому он доверял, которого уже один раз заставили обманом выдать Волдеморту важнейшую информацию в обмен на драконье яйцо…
— Нет! — громко выкрикнул Гарри, и все в удивлении посмотрели на него: Огневиски, похоже, усилило его голос. — То есть… если кто–то допустил ошибку, — продолжил он, — и нечаянно проговорился, я знаю, что он не хотел этого. Это не его вина, — повторил он, вновь чуть громче, чем он говорил обычно. — Мы должны доверять друг другу. Я доверяю вам всем, я уверен, что ни один из сидящих в этой комнате никогда не продаст меня Волдеморту.
Молчание вновь окутало комнату, когда он договорил. Все смотрели на него; Гарри снова ощутил жар и выпил еще Огневиски, просто чтобы что–то сделать. Глотнув, он вновь подумал о Психоглазом. Психоглазый всегда проезжался насчет готовности Дамблдора доверять людям.
— Хорошо сказал, Гарри, — неожиданно произнес Фред.
— Ага, верно, верно, — поддержал Джордж, на мгновение скосив глаза на Фреда; уголок рта последнего чуть дернулся.
На обращенном к Гарри лице Люпина было какое–то странное выражение, почти сожаление.
— Вы думаете, я дурак? — требовательно спросил у него Гарри.
— Нет, я думаю, что ты как Джеймс, — ответил Люпин. — Он тоже счел бы в высшей степени недостойным не доверять своим друзьям.
Гарри понял, на что намекает Люпин — что его отец был предан своим другом, Питером Петтигрю[25]. Он почувствовал необъяснимый приступ гнева. Он хотел заспорить, но Люпин уже отвернулся, поставил свой бокал на столик сбоку и обратился к Биллу.
— Надо еще кое–что сделать. Я могу спросить Кингсли, не…
— Нет, — тотчас возразил Билл. — Я сделаю, я пойду.
— Куда это вы пойдете? — в унисон спросили Тонкс и Флер.
— Тело Психоглазого, — ответил Люпин. — Нам нужно его забрать.
— А нельзя?.. — начала миссис Уизли, умоляюще глядя на Билла.
