— Есть более простой путь, — заявила Гермиона, пока Гарри вытирал испачканные чернилами пальцы о собственные джинсы. Подняв свою палочку, она проговорила: «Accio медальон!»
Ничего не произошло. Рон, обыскивавший складки выцветших штор, был явно разочарован.
— Значит, все? Его тут нет?
— О, он вполне может быть здесь, но защищен контрзаклятьями, — ответила Гермиона. — Ну ты знаешь — чары, не позволяющие призвать его магическим путем.
— Лорд Волдеморт наложил такие чары на каменную чашу в пещере, — Гарри припомнил, как ему не удалось призвать фальшивый медальон.
— Ну и как тогда мы будем его искать? — поинтересовался Рон.
— Вручную, — ответила Гермиона.
— Отличная идея, — закатив глаза, откомментировал Рон и снова начал исследовать шторы.
Они обшарили каждый дюйм комнаты, затратив на это больше часа, но в конечном итоге были вынуждены признать, что медальона там нет.
Солнце уже взошло; оно слепило глаза даже сквозь грязные окна лестничной площадки.
— Хотя он может быть где–то еще в доме, — ободряющие сказала Гермиона, когда они спускались обратно по лестнице: в то время как Гарри и Рона все больше охватывало уныние, она становилась все более целеустремленной. — Удалось Регулусу уничтожить его или нет, он наверняка хотел скрыть его от Волдеморта, так? Помните все те мерзкие штуковины, от которых нам пришлось избавляться, когда мы были здесь в прошлый раз? Эти часы, которые стреляли болтами во всех подряд, и старые мантии, которые пытались придушить Рона; Регулус вполне мог засунуть туда это все для охраны медальона, даже если мы и не догадались об этом… этом…
Гарри и Рон взглянули на нее. Она стояла, подняв одну ногу и забыв опустить, с ошеломленным видом, словно ее только что подвергли заклятью Obliviate; глаза ее смотрели сквозь них.
— …тогда, — шепотом закончила она.
— Что–то не так? — спросил Рон.
— Там был медальон.
— Что? — переспросили одновременно Гарри и Рон.
— В шкафчике в гостиной. Никто его не мог открыть. И мы… мы…
Гарри почувствовал себя так, словно ему в желудок упал кирпич. Он вспомнил: он даже держал в руках эту штуковину, когда они передавали ее друг другу и каждый пытался заставить ее открыться. Потом медальон засунули в сумку с прочим барахлом, вместе с табакеркой с Прыщатой пудрой[51] и музыкальной шкатулкой, усыплявшей всех, кто ее слушал…
— Кричер тырил у нас много всего, — произнес Гарри. Это был их единственный шанс, тоненький лучик надежды, который у них оставался, и Гарри намеревался цепляться за этот лучик, пока его не оторвут силой. — Он держал целый склад в своем чуланчике на кухне. Пошли.
