Наполеоновская гвардия показывала хвост свой, вкруг меня толпились верные товарищи, солнце уходило на закат, а разум отказывался верить в недавно произошедшее.
– Нет, не наезднику пристало петь, в креслах развалясь, лень, негу и покой… – твёрдо определился я, шатаясь, как ковыль под ветром. – Значит, как в астрале, так мы храбрые! А без астрала, один на один, на кулаках по-партизански – слабо?! Коня мне, парни, я ему покажу, как…
Как и что именно – не помню. Безыскусно потерял сознание и был приведён в себя лишь час спустя методом искусственного дыхания поручика Макарова. На лбу вызрела во-о-о-т такенная шишка…
* * *
Произошедшие события в корне изменили мою сумбурную жизнь, по крайней мере, заставили взглянуть на неё под другим углом.
Я начал задумываться не о своей значимости (упаси бог!), а скорее о той мистической роли, что уготована мне судьбой. В сущности, кто я? Если отбросить все славословия, липовые титулы и самосочинённые достоинства, – обычный гусарский подполковник… И кто Наполеон?! Выбившийся из низов гениальный самоучка, великий полководец, ниспровергатель королей, человек, собственноручно переписывающий историю мира! Он и я… согласитесь, это как минимум несопоставимо.
Вот Кутузов – это да! Это другое дело, иной уровень, масштаб, мощь, реальная величина в космическом масштабе. Так почему же мне всё время трещат в уши, будто бы именно я должен остановить Бонапарта?! Как я его остановлю? Чем?! Надеюсь, от меня не ожидают цареубийства? Каким бы образом этот корсиканец ни получил свою корону, на данный момент он единственный законный император Франции, а его родственникам принадлежит полмира! Не то чтобы я боялся со всеми связываться, но в любом случае нам ещё со школы твердили о том, какие небесные кары ожидают убийц помазанника Божьего! А Наполеон – помазан…
Дальше этой мысли у меня ничего не пошло. То есть появилось чёткое и осмысленное понимание того, что я для чего-то очень нужен и важен, но для чего, где, зачем и кому – тёмный лес без единой свечки… Однако же, по правде говоря, уныние, как и умствование, – не есть отличительная черта гусара. Наоборот, веселие сердца и лёгкость памяти, забывающей невзгоды, – лучшее качество для поэта и партизана в кочевой жизни!
А посему, недолго горюя вослед ушедшей гвардии Бонапарта, я собрал партию свою и уверенно двинулся догонять «ворчунов», дабы сделать их прощание с Россией как можно более ярким и запоминающимся. Верный скакун был похоронен с почётом, а мне доставили горячую калмыцкую кобылку, резвую и обаятельную.
