На одну из таких яхт обратила внимание Норская. Ее стройный силуэт показался девушке знакомым, и она напряженно стала присматриваться к ней. Николай Львович, стоя рядом, все время прицеливался объективом своего "кодака" то в одно, то в другое из проходящих мимо суденышек.
- Коля, посмотри, пожалуйста, вон на ту яхту.
- Которую?
- Вон в стороне...
- Ну, вижу...
- Не кажется ли тебе, что она похожа на "Эвнику" Пургальского?
- Все они похожи друг на друга... Где твой бинокль?
- В каюте.
- Ну, делать нечего - устроимся иначе...
И Норский снова наклонился над аппаратом. Затвор "кодака" коротко и сухо щелкнул.
В то же мгновение яхта сильно накренилась, паруса на ней затрепетали и, круто повернувшись, она понесла в противоположном направлении.
- Готово! - воскликнул Николай Львович. - Твое любопытство будет вполне удовлетворено.
- Воображаю! - разочарованно протянула девушка, - и так ее чуть видно, а на твоем снимке получится горошинка!
- Мы - жрецы фотографического объектива - умеем обращать горошинку в яблоко.
- Ты увеличишь этот снимок?
- Само собой понятно... И если это яхта Пургальского, то тот же снимок разрешит и утренний наш спор. Он и Аркадий Павлович выезжали в море всегда вдвоем; следовательно, если примирение уже состоялось - то на снимке получатся две фигуры.
Пароход шел уже в открытом море. Нигде не было видно ни одного судна. Солнечные лучи пронизывали зеленоватые волны, преломлялись в них и огненными стрелками исчезали где-то в темной глубине. Резвые дельфины неслись впереди, точно указывая путь среди прозрачных равнин своего царства.
Прохладный бодрящий ветерок налетал порывами и по временам бросал на палубу клочки солоноватой пены...
Софья Львовна проснулась довольно поздно и вышла на веранду. День был солнечный; спокойное море чуть слышно рокотало невдалеке, а листва кустарников и коротко подрезанный газон, несмотря на лето, казались сочными и свежими.
- Доброго утра. Соня! - обратился к ней Норский, приподымаясь с плетеного кресла, в котором он сидел. - Ну, как спала?
- Благодарю... Что у тебя там?
- Почту разбираю, - и Николай Львович указал на кипу журналов и газет, лежащую на столике у кресла. - Быть может, хочешь просмотреть что-либо?
- Нет, не хочу... А впрочем, дай-ка "Новое время" - в Одессе мы его не получали.
Она сорвала с газеты бандероль, но тут точно вспомнила о чем-то и отложила ее в сторону.
- Послушай, Коля, а как же снимок?
- Снимок... Какой?
