Неожиданно раненый смолк и насторожился.
— Они скачут сюда!.. Они приближаются!.. — проговорил он.
Взгляд его окинул все помещение, все предметы — и погас.
Бушуев внимательно прислушался и ничего не заметил, но вскоре уши его уловили отдаленные еле слышимые звуки.
Бушуев вышел наружу. Он увидел вдалеке стремительно скакавших всадников. Они не жалели лошадей и мчались в развевающихся одеждах. В руках некоторых из всадников Бушуев заметил ружья.
— Что-то будет? — тревожно подумал Бушуев. Каприз случайности поставил его в щекотливое положение. Там, в тени, лежит подобранный им страдающий человек. Этому человеку он должен был бы оказать помощь, но он не смог даже перевязать его ран. Теперь приближаются враги Га- усо. Они увеличат его страдания. Что делать Бушуеву? Он не в состоянии противодействовать приближающимся людям, и, возможно, подвергнется их дикой и жестокой расправе, наравне с Га-усо, так как в этих условиях господствует право сильного.
Всадники промчались и остановились около искалеченной лошади Га-усо. До Бушуева долетели пронзительные гортанные крики.
Разгоряченные взмыленные лошади порывистыми дви- жениями передавали горячность и нетерпение сидящих на них людей.
Бушуева заметили. Над выжженной степью пронесся дикий крик, грохнул выстрел, и свинцовая пуля сочно щелкнулась о камень около самой головы Бушуева.
Всадники мчались к Бушуеву с такой стремительностью, словно хотели растоптать его на полном скаку.
Бушуев стоял и ждал. В душе его зрело злое недовольство.
Всадники спрыгнули с лошадей. Бушуев видел пред собой загорелые и покрытые серой пылью лица и горящие злобой глаза.
— Где он? — крикнул кто-то из подбежавших к Бушуеву людей.
Бушуев молча указал рукой на вход в циклопическую постройку.
Дикая ватага людей с кремневыми ружьями и старинными шашками проскочила мимо и исчезла в тени.
До Бушуева долетел ликующий рев. Но что-то оборвало его, и крик сменился тишиной.
Пребывание в тени как будто успокоило разбушевавшиеся человеческие страсти. Спешившиеся всадники появились вновь, суровые и молчаливые. Задний из них тащил за ногу Га-усо.
— Кто убил его? — задал вопрос старик в пыльной черной одежде, с черным тюрбаном на голове.
Бушуев не понял вопроса и не ответил. Он боялся взглянуть на Га-усо. Он знал, какие страдания перенес этот человек и предполагал увидеть его еще более искалеченным и страдающим.
— Твой нож проткнул его поганое сердце. Человек, поднявший на него руку, не может быть нашим врагом, — сурово проговорил мрачный старик.
