Андрей кончил писать.
— Запечатаешь письмо сам. Ну, прощай… Будь осторожен! За Сухенко следи в оба. Если возвратится комиссар бригады, расскажешь ему все и поступишь в его распоряжение.
— А если Сухенко вздумает разоружить гарнизон?
— С боем отступай по направлению Кущевки.
3
Тщедушный, с рассыпанными по всему лицу веснушками парень с отчаянием отложил в сторону ручку.
— Я же вам говорю, что председателя сегодня не будет. Понимаете, не будет! А ты, сосунок, не горячись. Я ведь тебя спрашиваю, где мне его найти. Дело у меня такое, что ждать нельзя.
Андрей снял бурку и бросил ее на стол. Парень хотел обидеться, но, взглянув еще раз на Андрея, заметил орден Красного Знамени, приколотый выше чеканных газырей, и кривую вызолоченную саблю. Он резко изменил тон.
— Да вы кто будете?
— Комбриг Семенной.
— Простите. Я сейчас доложу… — Он вскочил со стула и скрылся за дверью кабинета.
— Председатель просит к себе.
Андрей быстро прошел в кабинет.
За огромным столом, заваленным бумагами, сидела немолодая женщина со стриженными черными волосами. Она, не дав ему произнести ни слова, укоризненно проговорила:
— Ай–я–яй, товарищ Семенной! Сколько времени уже работаешь и ни разу не заглянул ко мне. Разве так можно?..
Андрей подошел к столу и положил полученную им из Ейска бумагу.
— Ты подписала?
— Я должна была подписать этот приказ.
— Даже должна?
— Да. Сядь, Семенной. Ты пойми, что собранные тобой сотни почти поголовно состоят из вчерашних бандитов. И это в то время, когда мы стоим перед выступлением Врангеля… Твои сотни надо немедленно разоружить. Потом… этот твой Хмель, ведь он, разъезжая по хуторам, грабил казаков…
— Довольно! Мне теперь все понятно… Ты это дело сама расследовала?
— У меня есть данные, им нельзя не верить.
— Письма куркулей, в которых они жалуются на «бандита» Хмеля?
— Хотя бы и так.
— А ты интересовалась, почему Сухенко не выполняет приказа командующего о выступлении на фронт?
— Потому, что дожидается отмены этого приказа. Я сама послала письмо в Ростов с просьбой хотя бы временно задержать бригаду на Кубани… Уж не на твои ли банды прикажешь рассчитывать?
— Значит, гарнизон разоружить, Хмеля — к стенке, а меня снять с работы и отдать под суд?
— Совершенно верно. Только тебя мы пощадим. Ты будешь направлен в другую станицу военным комиссаром.
— Никуда ты меня не переведешь, а Хмеля я вам не отдам — ни тебе, ни Сухенко.
— Как это понимать?
— Очень просто. Я ведь не только председатель ревкома, а и председатель комиссии по борьбе с бандитизмом и прислан на работу не Ейском, а по решению Юго — Восточного бюро ЦК партии. Гарнизон я разоружать не позволю и сегодня же выезжаю с докладом в Ростов. У меня есть данные считать твоего Сухенко изменником и требовать немедленного его ареста.
