Тимка медленно подошел к телеге, поправил другу руку и, стиснув зубы, устало побрел к своему Котенку.
По приезде в станицу Хмель явился к начальнику гарнизона.
— Захватили?
— Перебил весь отряд, товарищ Петров.
— Отря–яд!.. — вспылил Петров. — Пока вы сражались с разведкой Гая, он занял Канеловскую, вырубил наш продотряд и взвод местного гарнизона и расстрелял двух членов ревкома. Идите. Утром выступаем в Канеловскую.
Поп Кирилл, подвижной старик в зеленой шелковой рясе, суетился в столовой возле накрытого стола. Сегодня он принимал у себя не совсем обычных гостей.
Гости уже уселись в зале, закрыв за собой дверь Начальник гарнизона Петров, на правах хозяина станицы старался развлечь их, но разговор явно не клеился. Все нетерпеливо ждали Алгина. Каждому хотелось поскорей увидеть этого таинственного генерала, присланного самим Врангелем поднять восстание на Кубани
Грузный, с крупными чертами лица, полковник Рябоконь, ничем не отличавшийся по одежде от хуторских хлеборобов, отвел в угол смуглого черноволосого человека с карими мечтательными глазами и, взяв его за узкий пояс, перетягивающий синюю черкеску, допытывался:
— Ты мне, Гай, не балакай, и слухать не хочу, что ты генерала того не бачил!
У Гая черные усы опущены книзу, а на подвижном лице выражение заговорщика. Он наклонился к Рябоконю и стал шептать ему что–то на ухо. Рябоконь затрясся от хохота, схватившись ладонями за бока.
К ним подошел рыжеватый высокий командир в защитной гимнастерке, с бритым лицом и холодным взглядом светло–серых глаз. Казалось, его ничто не интересовало, ничто не могло взволновать. При его приближении Рябоконь перестал смеяться. Продолжавший о чем–то тихонько рассказывать Рябоконю Гай также замолк.
— Я помешал?
— Что вы, полковник, нисколько! — поспешил ответить Рябоконь.
Полковник Дрофа постоял, словно обдумывая что–то, потом молча отошел. Рябоконь кивнул в его сторону кудлатой головой и развел смущенно руками.
— Вот вражина… Как взглянет, так ровно кто ледяной водой обольет.
Гай задумчиво проговорил:
— Боевой командир, золотое оружие за храбрость имеет… Жесток только чересчур.
Дрофа устало зевнул и направился к маленькому диванчику, на котором сидели Сухенко и Петров. Сухенко хотел подвинуться, но Дрофа остановил его жестом руки.
— Не беспокойтесь. Я только хотел спросить, кто нас охраняет?
На красивом, немного нагловатом лице Сухенко отразилось удивление:
— Как кто, полковник? Конечно, моя конвойная сотня. Я думаю, этого достаточно?
