– Дядя Хилери отказался от поста настоятеля собора, – пояснила Динни. – Он славится своим аскетизмом.
– Мне бы не пошла шляпа, которую носит епископ, Динни, но признаюсь тебе, с тех пор мне и жизнь не мила. И почему я отказался от такого привольного житья? У меня было бы время вырезать модели всех кораблей на свете, писать письма в газеты и отращивать себе животик. Вот и тетя не перестает меня за это пилить. Всякий раз, когда я вспоминаю о том, чего добился дядя Франтик своей внушительной внешностью и как он выглядел после кончины, передо мной проходит моя загубленная жизнь, и мне ясно, что стоит только снять с меня хомут, как я рухну. А отцу вашему здорово достается, мисс Тасборо?
– Да нет, он больше прохлаждается, – сказала Джин, – но у нас ведь деревня.
– Дело не только в этом. Прохлаждаться и думать, будто что-то делаешь, – это так естественно.
– Если только это не противоестественно… – вставила Динни. – Да! Дядя, к Диане сегодня неожиданно явился капитан Ферз.
Хилери сразу перестал улыбаться.
– Ферз! Это либо очень страшная, либо очень благая весть. Адриан знает?
– Да; я за ним ездила. Он сейчас там с капитаном Ферзом. Дианы не было дома.
– Ты видела Ферза?
– Я вошла в дом и разговаривала с ним, – сказала Джин. – Он показался мне вполне нормальным, если не считать того, что он меня запер.
Хилери все еще стоял, не шевелясь.
– Ну, до свидания, дядя; мы едем к Майклу.
– До свидания и большое спасибо, мистер Черрел.
– Да, – рассеянно откликнулся Хилери, – будем надеяться на лучшее.
Девушки снова сели в машину и поехали в Вестминстер.
– Он явно ожидает худшего, – сказала Джин.
– Не удивительно, – ведь что бы ни случилось, все равно это будет ужасно.
– Спасибо!
– Да нет же! – сказала Динни. – Я вовсе не о тебе.
И ее снова поразила целеустремленность Джин: она сейчас может думать только об одном. В Вестминстере, у самого дома Майкла, они встретили Адриана; он позвонил по телефону Хилери и узнал, куда они поехали. Убедившись, что Флер устроит их у себя, Адриан ушел, но Динни, встревоженная его видом, побежала за ним. Он шагал к реке, и она нагнала его на углу площади.
– Может, ты хочешь побыть один?
– Тебе, Динни, я всегда рад. Пойдем.
Динни взяла его под руку, и они быстро зашагали по набережной к западу. Она молчала, предоставляя ему начать разговор.
– Знаешь, – сказал он наконец, – я несколько раз ездил в клинику, чтобы узнать, как обстоят дела с Ферзом и хорошо ли там с ним обращаются. А последние месяцы я там не был и вот наказан. Но меня ужасно угнетали эти поездки. Я туда только что звонил. Они хотели за ним приехать, а я им запретил. К чему? Там подтверждают, что последние две недели он был совершенно нормальным. В таких случаях они, оказывается, выжидают месяц, прежде чем сообщить близким. Сам Ферз говорит, что он здоров уже три месяца.
