Я с пылкостью заключил ее в объятия. Престарелая госпожа онемела от ярости и разразилась бранью, когда мы были уже далеко, на пути к моей родимой хижине. Моя мать ласково и радостно встретила прекрасную беглянку, вырвавшуюся на вольный свет из золотой клетки; мой отец, любивший Берту, сердечно ее приветил; то был день веселья, когда восторг переполнял меня и без божественного снадобья алхимика.
Вскоре после того знаменательного дня я стал мужем Берты. Я более не был учеником Корнелия, но остался его другом. Я по-прежнему испытывал к нему благодарность за то, что он, сам того не ведая, позволил мне отведать чудесного эликсира, который вместо исцеления от любви (печальное лекарство! безрадостное, единственное средство от страданий, что кажутся теперь благословенными) преисполнил меня отвагой и решимостью, тем самым завоевав для меня бесценное сокровище – мою Берту.
Я часто вспоминал то время восторженного опьянения – вспоминал и удивлялся. Напиток Корнелия не исполнил предназначения, для которого, как утверждал алхимик, был приготовлен, но его воздействие оказалось более могущественным и благотворным, нежели могут выразить слова. Оно постепенно ослабевало, но продолжалось долго – и разукрасило жизнь пышными красками. Берта часто дивилась моей душевной легкости и непривычной веселости; ведь прежде я был более склонен к раздумьям и даже унынию. Она еще сильнее полюбила меня за веселый нрав, и наши дни окрылила радость.
Пять лет спустя меня нежданно призвали к постели умирающего Корнелия. Он спешно послал за мной, требуя немедленно явиться. Я застал его лежащим на соломенной подстилке в смертельном измождении; вся жизнь, которая еще оставалась в нем, сосредоточилась в его проницательных глазах, и они неотрывно глядели на стеклянный сосуд, наполненный розовой жидкостью.
– Зри, – промолвил он прерывисто и глухо, – суетность людских желаний! Мои надежды снова почти осуществились, и снова они разрушены. Взгляни на этот напиток – помнишь, пять лет назад я приготовил такой же, с такими же свойствами; как и ныне, мои жаждущие уста готовились тогда испробовать эликсир бессмертия – но ты разлил его! А теперь слишком поздно.
Он с трудом договорил и откинулся на подушку. Я не мог не спросить:
– Как же, почтенный наставник, лекарство от любви может вернуть вас к жизни?
Слабая улыбка озарила его лицо, когда я внимательно слушал его чуть внятный ответ.
– Лекарство от любви и всего прочего – Эликсир Бессмертия
