Когда взошло солнце, я услышал вдали людские голоса. При свете дня я не мог вернуться в свое убежище, поэтому спрятался в густых зарослях терновника. Мне надо было обдумать свое положение.
Солнечное тепло и чистый лесной воздух немного успокоили меня. Вспомнив о том, что произошло в доме, я пришел к выводу, что поспешил проклясть всех и вся. Да, я действовал неразумно. То, что я говорил, несомненно расположило старика ко мне, но величайшей глупостью было показываться на глаза его детям. Мне следовало бы сначала мало-помалу приучить к себе старшего Де Леси, а перед остальными членами его семьи появиться позже, когда они уже были бы к этому готовы.
Я совершил много ошибок, но ни одна из них не казалась мне непоправимой. Поразмыслив, я решил вернуться в свое убежище, дождаться подходящего момента и снова обратиться к старику, чтобы привлечь его на свою сторону.
Примерно в полдень меня сморил сон. Спал я крепко, но в моих сновидениях вновь и вновь разворачивались события, случившиеся накануне: распахивалась дверь, раздавались женские крики, рассвирепевший Феликс бешено набрасывался на меня, отрывая от отца…
Проснулся я измученным: сон не восстановил мои силы. Уже темнело, когда я выбрался из колючих зарослей и отправился добывать пропитание.
Утолив голод, я вышел на знакомую тропку и направился к дому. Там все было тихо. Прокравшись в убежище, я стал дожидаться часа, когда семья обычно просыпалась. Этот час наступил и минул, солнце поднялось высоко, а из дома никто не показывался. Я весь дрожал от волнения: неужели здесь случилось что-то ужасное? Когда же я заглянул в щель, внутри домика оказалось темно, оттуда не доносилось ни звука. От неизвестности я едва не сошел с ума.
Наконец мимо двора прошли двое пожилых крестьян. У дома они замедлили шаги, остановились и завели оживленный разговор. Но я не понимал ни слова, потому что они говорили на ином языке, чем мои покровители. Вскоре, однако, появился Феликс, а с ним еще один человек. Это меня удивило, так как я не заметил, чтобы утром он выходил из дому. Я стал ждать, надеясь из его слов понять, что происходит.
– Ты, парень, хочешь, – обратился к Феликсу его спутник, – уплатить за три месяца аренды да еще и оставить в поле и огороде весь урожай несобранным? Не в моих правилах наживаться на чужой беде. Давай-ка лучше подождем несколько дней, может, ты передумаешь?
– Нет, – ответил Феликс, – не передумаю. Мы не сможем здесь остаться. Мой отец опасно захворал после тех ужасов, какие нам довелось пережить. Ни моя жена, ни моя сестра никогда этого не забудут. Не уговаривайте меня. Вот ваш дом в целости и сохранности, а нам бы только поскорее убраться отсюда.
