Экард немедленно подхватил дочь под руку и куда-то повел, сдержанно здороваясь со встречными, и к тому моменту, как они оказались возле внушительной, плотно притворенной двери, Лиарена доподлинно знала, где они находятся. Только в управе могли быть на стенах такие мрачновеличественные панели из черного дуба, а на окнах — кованые решетки. Хотя и ажурные, но от этого не менее крепкие.
— Не забывай: ни слова! — предупредил Экард и воздушной лианой открыл тяжелую створку. — Добрый день, любезнейшие! Позвольте представить вам Лиарену Аурелию Ирстон Варгейз.
На некоторое время в просторной комнате, где кроме магистра Дзерна, Тайдира и Ниверта находились шестеро старейшин и три женщины, повисла напряженная тишина. Все ошеломленно смотрели на Лиарену. Сама же дорина затаив дыхание смотрела только на мужа.
За эти часы он посерел и осунулся, и во взгляде, устремленном на жену, сквозь восхищение светилась тревога и еле заметная горечь. Но никаких признаков вины девушка там не заметила и успокоенно вздохнула, обнаружив, что отец уже усаживает ее в кресло рядом со стоящим у камина столиком. Напротив, на диванчике, между двумя подчеркнуто строго одетыми женщинами сидела Анмана, не поднимая взгляда от изрядно помятого кружевного платочка, который нервно крутила в руках. На ней было платье просторного кроя, какой обычно женщины носят в последние месяцы беременности, и этот наряд неожиданно развеселил магиню своей очевидной нелепостью. Незачем было Анмане рядиться в него сейчас, ведь со дня ее отъезда прошло всего лишь около луны.
— Донна Лиарена, — суховато произнес глава совета старейшин дорин Гаредиз, — позвольте задать вам несколько вопросов…
— Я не позволю, — мгновенно отозвался Экард. — И вообще, с какой стати Аурелия должна отчитываться перед судьями? Пусть отвечают те, на кого пало подозрение в каком-то преступлении, а моя дочь чиста, как горный снег.
— Зачем же в таком случае ты привез ее сюда? — с неудовольствием проворчал один из старейшин и едко добавил: — Кстати, я прекрасно знаю эту донну и так же хорошо знаком с ее отцом. И зовут его дорин Симорн, а вовсе не отшельник Экард.
— Дорин Симорн удочерил мою девочку, когда пропала на болотах ее мать, — ледяным тоном отрезал магистр. — Но теперь я, Экард Ирстон, объявляю Лиарену Аурелию своей дочерью и законной наследницей. Наше родство подтверждено фамильным артефактом и несомненным сходством Лиарены с матерью.
В комнате снова повисло настороженное молчание, хотя Лиарена пока никак не могла понять, почему эта новость так ошеломила старейшин.
