Чей-то окрик резко выдернул его из мечты. Рука сама легла на ятаган, и Острон поднял голову. Остальные стояли точно так же в напряженных позах готовых немедленно вступить в драку людей, и только Халик сунул руки в карманы бурнуса.
Оказалось, их отряд уже вплотную подошел к восточному обрыву, а наверху, на фоне темнеющего неба, отчетливо виднелась человеческая фигура.
-- Зачем идете через Вади-Самра? -- услышал Острон. Голос у говорящего был зычный и разнесся, казалось, до противоположного склона.
-- Мы направляемся в Тейшарк, -- ответил Адель, не меняя позы. -- Кто ты такой?
Незнакомец не ответил и вместо этого резво спрыгнул с обрыва, ловко прокатился по пологому склону, вздымая за собой рыжую пыль, еще пару раз перескочил с камня на камень и наконец приземлился на обе ноги перед ними. Прощальные лучи солнца осветили его лицо, к облегчению Острона, обрамленное хадиром. Хадир, правда, чужак носил как-то странно, откинув края платка за плечи, а по обе стороны из-под пыльной ткани выбивались светлые волосы.
-- Муджалед мне имя, -- представился он. -- Мой отряд патрулирует область от Тейшарка до Вади-Самра вместе с четырнадцатью другими. Я командир.
В груди у Острона восторженно что-то подпрыгнуло: стража Эль Хайрана! Самая настоящая, не чета какому-то Аделю! Он сделал шаг вперед и принялся рассматривать воина, будто надеялся, что увидит что-то такое, чего у обычных людей не бывает, что отличило бы бойца со стены Эль Хайрана от остальных.
Особенных отличий, правда, не было. Муджалед был высок ростом, но не выше самого Острона, широкоплеч, но до Халика ему было далеко, -- до Халика, пожалуй, далеко всем, -- на ветерке легонько колыхался его белый бурнус, под которым серела самая обычная рубаха, какие носят многие нари. Ну разве что борода его была заплетена в смешную косичку, но это вряд ли отличительный признак сильного воина.
Дядя Мансур мягко, но уверенно отодвинул Аделя в сторону и вышел вперед.
-- Мы идем сюда с запада, -- сказал он. -- Наше племя уничтожено одержимыми, и нас самих несколько раз едва не убили. Мы идем на стену Эль Хайрана, чтобы убедиться, что она еще не пала. И, возможно, чтобы напомнить ее стражам, чем они поклялись заниматься.
Бледное лицо Муджаледа слегка исказилось в кривой усмешке.
-- Бойцы Эль Хайрана всегда помнят, какую клятву приносили, -- выплюнул командир. -- Но ваши вести тревожат меня. Это все, что осталось от вашего племени?
-- Нас трое, -- ответил дядя. -- Еще двое присоединились к нам от других племен.
