съездил.
И во всем этом виновата Лиз. Зачем ей нужно быть сейчас такой прекрасной?
Мы стоим в нише в глубине церкви, считаные секунды отделяют нас от прохода к алтарю. Остальные подружки невесты уже отправились туда, присоединившись к шаферам жениха, двери, ведущие в церковь, затворились за ними, до последней минуты скрывая от собравшихся гостей тайну первого появления невесты.
Миссис Гэйтс хлопотливо порхает вокруг Лиз, в последний момент что-то поправляя в ее наряде и напоминает: не забывай улыбаться, но не особенно усердствуй, иначе в углах глаз морщинки появятся, и их будет видно на фото. То стоя во весь рост, то присаживаясь на корточки, она круг за кругом обходит Лиз, и я хихикающе подхлюпываю от наворачивающихся на глаза слез, до того она напоминает мне карусельную лошадку. Вдруг пробивает желание спросить Лиз, нет ли у нее какого кнутика взаймы, чтоб я смогла подстегивать ее мамашу, заставляя ее двигаться побыстрее.
– Никак не могу поверить, что ты выходишь замуж, – шепчу я своей лучшей подруге, и обе мы пропускаем мимо ушей напоминание мамаши Лиз, чтоб дочь потуже подбирала ягодицы, идя по проходу.
– Я тоже, – произносит с улыбкой Лиз – и тоже со стоящими в глазах слезами.
– Я люблю Джима и знаю, что вы будете счастливы, – уверяю я ее. – Но на правах твоей лучшей подруги считаю своим долгом сообщить, что, если понадобится, моя машина стоит на улице с полным баком горючего, ключами в замке зажигания и чемоданом с водкой в багажнике. А еще я здорово накачала свою сводническую руку на тот случай, если Джим захочет выпасть в осадок и ему понадобится легкая оплеуха.
Лиз смеется, и я слегка обнимаю ее – осторожненько, чтоб, упаси бог, фату не стянуть или еще что в ее наряде не подпортить. Мне совсем ни к чему, чтобы гнев Мэри Грэйтс обрушился на меня.
– Спасибо, ЛДН[46]. Я тебя люблю.
Нашу сцену, достойную холмарковской открытки[47], прерывают звуки сдавленных всхлипов и глухих ударов. Обернувшись, видим, как кузина Джима, малышка Мелисса, в платье девочки, несущей цветы невесты, оседлала лежащего на полу Гэвина и силится придушить его. Гэвин извивается и бьется под нею, пытаясь избавиться от ладошек, сдавивших ему горло.
– А ну! – грозно шепчу я. Оба тут же застывают и обращают взгляды на меня. – Вы что делаете?!
Гэвин изо всей силы толкается, и Мелисса сваливается с него. Малый с трудом поднимается, хватая свою упавшую подушечку для колец и прижимая ее к груди.
– Эта долбаная чертовка взяла мою подушечку! Паршивка! – во весь голос сообщает Гэвин.
