Я очень подружился с Джеймсом, мы везде бывали вместе, и так как у него, кроме жалованья, ничего не было, то я всегда принимал на свой счет большую часть издержек, но так, чтобы он не мог на это обидеться. Например, я нанял на все время нашей стоянки двух прекрасных арабских коней, и, разумеется, Джеймс, пользуясь этой расточительностью, ездил на одном из них.
Во время одной из таких поездок мы увидели орла, который спустился на павшую лошадь и, не во гнев историкам этой благородной птицы, пожирал падаль с такой жадностью, что подпустил меня к себе на сто шагов. Я часто видывал, как наши мужики били зайцев в логовище: они ходили около зверька, всё больше и больше стесняя круг, и наконец убивали его палкой по голове. Царь птиц сидел так неподвижно, что я вздумал попробовать то же средство. У меня в карманах были превосходные маленькие пистолеты, я вынул один из них, взвел курок и начал во всю прыть скакать на коне вокруг орла. Джеймс стоял на месте, посматривал на меня и сомнительно покачивал головой. Точно ли это кружение производит на животное такое действие, что оно не может сойти с места, или орел в припадке обжорства до того наклевался, что ему трудно было подняться, – как бы то ни было, он подпустил меня к себе на каких-нибудь двадцать пять шагов. Тут я вдруг остановил лошадь и приготовился выстрелить. Видя, что жизнь его в опасности, орел хотел было полететь, но не успел подняться, как я уже выстрелил и пробил ему крыло.
Мы оба с Джеймсом вскрикнули от радости и соскочили с лошадей, чтобы взять свою добычу, но это было нелегко: раненый приготовился к обороне и, казалось, решил дорого продать свою свободу. Убить его было бы нетрудно, но нам хотелось взять его живым, чтобы свезти на корабль, и мы повели правильную атаку.
Я ничего не видел прекраснее этого царя пернатых, когда он с гордым видом посматривал на наши приготовления. Сначала мы хотели было схватить его поперек тела, загнуть голову под крыло и унести, как курицу, но два или три удара клювом, один из которых сделал на руке Джеймса довольно глубокую рану, заставили нас отказаться от этого средства. Мы избрали другой способ: взяли свои платки, одним я замотал ему голову, другим Джеймс спутал ноги, потом мы подвязали крыло, закутали орла, как мумию, и, гордясь своей добычей, возвратились в Гибралтар. Баркас ждал нас в порту и с торжеством повез на корабль.
Приближаясь к кораблю, мы показали сигналами, что везем нечто необычайное, и потому все оставшиеся на корабле ждали нас у трапа. Прежде всего мы позвали фельдшера, чтобы отрезать крыло, но так как закутанного орла трудно было отличить от индейки, то наш эскулапов помощник объявил, что это не его дело, а дело повара. Позвали повара, и тот в минуту отнял раненое крыло. Потом мы распутали орлу ноги, раскутали голову, и весь экипаж вскрикнул от удивления при виде благородного пленника. С позволения капитана, мы отвели ему место на корабле, и через неделю наш Никк сделался ручным, как попугай.
