Всю следующую часть дня Лёня и Джеф бродили по окружающему поляну бору и по самой поляне. Владимир предоставил им такую возможность. Сначала неуверенно, но, обнаружив свою полную свободу и отсутствие мохнатых зверей, друзья всё смелее проникали в глубину леса. Но всё же, во время прогулки чувствовалось незримое присутствие кого-то. Лёня бродил, рассматривая разную мелкую живность. Джеф сначала как хвост прилип сзади, затем осмелел и самостоятельно ломал сухие ветки своими ногами, находясь недалеко. Нашёл муравейник и завопил на весь лес, оповещая Лёню, бешено махая руками и подпрыгивая от радости. Затем решил попробовать какую-то траву, не заметил лесного клопа, который тоже попал в его рот, и долго плевался и ругался на родном языке, проклиная невинное насекомое.
Подбежал к Лёни и с возмущённым лицом стал показывать спасшегося зелёного, дурно-пахнущего виновника жжения во рту. Лёня отправил его подальше, посоветовав шире раскрывать глаза и меньше заботиться о своём желудке.
Джеф обижено побрёл к ручью в надежде привести свой рот в порядок. Лёня остался один. «Что делать дальше?» – думал он. Опять вспомнил жену и сына, защемило внутри. Он уткнулся головой в дерево. Джеф потерял тропинку и начал взывать о помощи.
Кто-то взял Лёню за руку. Он оторвал голову от ствола. Перед ним стояла Саша. Волосы её были распущены, она смотрела ему прямо в глаза. Всё случилось довольно неожиданно. Какое-то помутнение нахлынуло на Лёню, он уже ничего не слышал и вскоре оказался на берегу небольшого озера. Серые утки сновали в разные стороны, неутомимо процеживая воду своими клювами, выбирая мелких рачков и водоросли. Молодой камыш и сочная осока густо росли вдоль берега и касались кистей рук, когда Саша и Лёня шли по деревянному мостику, усыпанному улитками, с большими щелями меж изъеденных сыростью досок, через которые виднелась вода, покрытая ряской.
– Что мучает тебя? – глядя прямо в глаза и держа Лёню за руки, спросила Саша, когда они подошли к краю моста. Вопрос был совершенно неожиданным, к тому же чувствовал он себя, как ребёнок, безвольно поддавшись непонятной силе. Карие глаза девушки, наполненные смелостью и красотой, казалось, окунали его в себя.
– Ничего, – прошептал Лёня, когда почуял её аромат и почувствовал мягкость и нежность её губ. Дальше всё было как в забытье, в ласковом мареве страсти и в волшебстве наслаждения.
Мягкая трава с первыми цветами, прилипшая хвоя на упругих бёдрах, глаза, всецело поглощающие, не дающие ни малейшего права на нелюбовь…
