О буквах, буквах, буквах: с ними-то и роман. Чтоб у й т и относительно спокойно. Без сантиментов. Пресловутой нереализованности. Б у к в ы: то самое чувство, будто ты не подал нищему. Или подал. В любом случае, неловкость. За то, что разбрасываешь сокровища на все четыре. Б у к в ы: неловкость жонглера, заметная лишь ему. Маленький цирк, в который водишь сам себя. Неловкость двух солнц: родного и сводного – в ловкости жизни и слога.
О тумане: позавчера за окном – молоко. Ничего нет за окном – ни домов, ни деревьев, одно молоко! Как лет десять назад – из другого окна: ни домов, ни деревьев, одно молоко.
Но отменяют самолеты, у них на туман аллергия, поэтому у меня – тоже: я-то – жду.
После Страны Чудес – опять и снова:
– О Мышь! Не знаете ли вы, как выбраться из этой лужи? Мне так надоело плавать здесь, о Мышь! – сказали мы с Алисой: ведь мы понятия не имели, как обращаться к мышам!
Но Мышь молчала, и б.-у. – шный возлюбленный молчал, а лужа от этого не уменьшалась. Тогда я подумала, что, для начала, нужно просто сделать что-нибудь не так. Например, испортить паспорт – и получила три года (условно).
* * *
[Три года брака /условно/]
Сначала заключили контракт. О, тогда «брак» еще был безусловен, хотя и странен – будущий Сосед По Времени обязывался писать мне по сонету в неделю, иначе соглашение оказалось бы расторгнутым. Потом сонеты потеряли свою свежесть, потускнели, и я поручила Соседу акростихи – те самые, что высвечивают имя по вертикали.
До сказочных цветочков мы так и не дошли. А дети плачут – ягодки, блин!
Быть может, говорит, я плохая мать. Или не очень мать. Так себе мать. Впрочем, дети ее обожают – наверное, именно потому, что «не очень» и «так себе».
Больше всего она ценит, разумеется, свободу. Ну, а «ягодки» – что с тех? Памперсы-сопли-расходы… Глазки, конечно, да, пальчики, «ма-ма» – да, да, все она проходила, но никогда ее это по-настоящему не задевало, не трогало, не трясло (ее выраженьице).
– Я всегда относилась к детям как к растениям, – напоминает. – Поливала, ухаживала, чтоб, не дай бог, не засохли; вносила удобрения во избежание рахита… Боже! За что ты дал мне их? Они спят сейчас в маленькой комнатке, даже не подозревая, насколько условны!..
…
– Госпожа Обвиняемая, что Вы можете сказать в свое оправдание?
– Я? В оправдание? Ненавижу оправдываться. Всегда ненавидела. Говорят, в этом есть бесценная доля инстинкта самосохранения. Я желаю сохраниться! – кричу
