Потом на пирс влетели псы, а Обри опять залилась звонким смехом.
— Привет, ангелочек. — Филипп помог Сибилл сойти на пирс и подмигнул малышке.
— Подними меня, — скомандовала Обри.
— Слушаюсь и повинуюсь. — Он подхватил ее на руки и смачно поцеловал в щеку. — Когда ты вырастешь и станешь моей женой?
— Завтра!
— Ну, ты всегда так говоришь. Это Сибилл. Сибилл, познакомься. Это Обри, моя самая любимая девочка.
— А она красивая, — констатировала малышка с улыбкой, от которой на ее щеках заиграли ямочки.
— Спасибо. Ты тоже.
Псы завертелись у ног Сибилл. Она непроизвольно отшатнулась, пятясь назад. Филипп вовремя выкинул руку, предупреждая ее падение в воду.
— Спокойней. Сет, отгони собак. Сибилл к ним не привыкла.
— Они не укусят, — сказал мальчик, мотнув головой.
Сибилл поняла, что несколько утратила авторитет в его глазах. Тем не менее он послушно схватил обоих псов за ошейники и удерживал до тех пор, пока она не сошла с причала.
— Народ дома? — осведомился Филипп у Сета.
— Да. Занимаются кто чем в ожидании ужина. Грейс принесла огромный шоколадный торт. Кэм уговорил Анну приготовить лазанью.
— Да благословит его Бог. Лазанья в исполнении моей невестки настоящее произведение искусства, — объяснил он Сибилл.
— Кстати, об искусстве. Должна сказать тебе, Сет, что твои рисунки меня просто покорили. Отличная работа.
Он пожал плечами, затем нагнулся, подобрал с земли две палки и швырнул прочь, чтобы занять собак.
— Да я так, только иногда рисую.
— Я тоже. — Сет внимательно посмотрел на нее, словно оценивая, и Сибилл почувствовала, как на ее щеках проступает румянец, хотя понимала, что глупо краснеть под взглядом ребенка. — В свободное время, — добавила она. — Мое любимое занятие на досуге.
— Охотно верю.
— Может, покажешь еще какие-нибудь свои работы?
— Если хотите. — Сет толкнул дверь в кухню и прямиком направился к холодильнику. А он здесь чувствует себя как дома, отметила Сибилл.
Она окинула быстрым взглядом кухню, составляя впечатление о доме и его домочадцах. На старой плите кипела кастрюля, в которой варилось что-то очень ароматное. На полке над раковиной стояли в ряд несколько маленьких глиняных горшков с пряной зеленью.
Кухонные столы, тоже старые, блестели. На краю одного из них, под настенным телефоном, высилась стопка бумаг, увенчанная связкой ключей. В центре стола, за которым обедали, стояла неглубокая ваза с яблоками.
— Проклятье! Этого судью убить мало. Мяч подбросили вверх аж на целую милю.
