— Во имя сохранения вида?
— Да. В результате на свет появились парусные шлюпки, и они до сих пор находят применение. Правда, их осталось немного. И устриц здесь тоже мало.
— И твой брат ходит на ней за устрицами?
— Да. И надо признать, это занятие не из приятных. Тяжелая противная работа на собачьем холоде.
— Ты говоришь, как настоящий профессионал.
— Мне тоже пришлось на ней попотеть. — Филипп остановился у носа шлюпки и обнял Сибилл за талию. — Ходить в море под парусом в феврале, в штормовую погоду, когда промозглый ветер швыряет тебя как щепку, продувая насквозь… В общем, Балтимор мне больше по нраву.
Сибилл хмыкнула, разглядывая судно, на вид старое и грубое. Прямо пережиток древних эпох, подумала она.
— Я, пожалуй, соглашусь с тобой, даже не пробуя ступить на нее. Так почему ты ходил в море в штормовую погоду, если Балтимор тебе больше по нраву?
— Чтобы мозги проветрить.
— Надеюсь, ты не на этой шлюпке приглашаешь меня покататься завтра?
— Нет. У нас есть симпатичный прогулочный парусник. Плавать умеешь?
Сибилл выгнула брови.
— Это намек на твои капитанские способности?
— Нет. Предложение. Вода холодная, но купаться в ней можно.
— Я без купальника.
— Ну и что?
Сибилл рассмеялась и вновь зашагала по набережной.
— Я удовлетворюсь завтрашней прогулкой под парусом. А сегодня мне нужно еще поработать немного. Спасибо за ужин. Я получила большое удовольствие.
— Я тоже. Позволь проводить тебя до гостиницы.
— В этом нет необходимости. Гостиница за углом.
— Все равно.
Сибилл не стала спорить. В любом случае провожать ее до номера она не позволит. И в номер тоже не пригласит. Она чувствовала себя уверенно. Ей казалось, что она грамотно манипулирует и Филиппом, и трудной запутанной ситуацией. Чем быстрее она уединится в своем номере, тем больше времени у нее будет, чтобы разобраться в своих мыслях и чувствах перед новой встречей с ним.
А поскольку парусник пришвартован прямо возле их дома, весьма вероятно, что она опять увидит Сета.
— Я приду утром. — Она остановилась у входа в вестибюль. — Часов в десять?
— Прекрасно.
— Что-нибудь взять с собой? Кроме аэрона.
— Я обо всем позабочусь, — улыбнулся Филипп. — Приятных сновидений.
— Спокойной ночи.
Сибилл приготовилась принять прощальный поцелуй, и, как она и ожидала, он коснулся ее губ ласково и нетребовательно. Довольная собой и Филиппом, она расслабилась и отступила на шаг, собираясь уйти.
И вдруг почувствовала на затылке его руку. Он чуть склонил голову, и на одно ошеломляющее мгновение его поцелуй обратился в нечто жгучее, исступленное и угрожающее. Ее ладонь, лежавшая на его плече, сжалась в кулак, цепляясь за его пиджак. Ноги подкосились, рассудок затуманился, голова закружилась, в висках гулким эхом отдавалось биение сердца.
