Собрав всю волю в кулак, ибо внутри меня все стонало и молило вернуться в то место, где было так спокойно и блаженно, попытался подняться, но тело, слушалось плохо, и я неуклюже плюхнулся на пятую точку. Но тут же вскочил аки молния, от того, что в мою нежную филейную часть вонзилось что-то очень острое.
Такого рода стимуляция через весьма интересный орган оказалась очень действенной. Тело стало слушаться намного лучше, будто и не лежал я беспомощной личинкой только что на полу, но все еще пошатывало, а голова слегка кружилась. В общем, прогресс был на лицо. Да, похоже, мозг не самый главный орган.
Медленно оглянувшись по сторонам, понял, что нахожусь в каком-то зале. Оценить точные размеры не представлялось возможным, так как света, к большому удивлению, на самом деле было очень и очень мало. А если точнее, единственным его источником, как оказалось, было мое тело.
"Я — светлячок!"
Мое свечение, на данный момент, приносило только пользу и никак не мешало, поэтому еще не оклемавшийся до конца мозг не стал вдаваться в причины сего чудесного явления и задался более насущным вопросом: "Что происходит?"
Организм окончательно пришел в себя после загадочной побудки, и я еще раз осмотрелся вокруг в поисках ответа или, хотя бы, подсказки, но ничего интересного не увидел, однако на потолке взгляд все же задержал.
Камень вверху, похоже, просто отражал те скудные крохи света, что доходили до него, но кое-какие детали удалось разглядеть. Например, весь свод был покрыт глубокими трещинами, а местами и вовсе частично обрушился, усыпав каменным крошевом весь пол. Один из таких осколков как раз и впился подло в самую незащищенную часть моего бренного тельца. Я почесал еще болевшее место.
"Так! Не понял?! А где? — судорожно начал ощупывать себя на предмет наличия какой-либо одежды. — Нет, это уже слишком! Черт знает где, черт знает кто, да еще и голый!"
В надежде найти хоть что-то, я начал обследовать помещение. Большое количество острых обломков камней, по которым приходилось ступать босыми ногами, и отсутствие нормального освещения доставляли изрядные неудобства и стимулировали вербальную функцию, заставляя вспоминать весь свой богатый словарный запас. Оказалось, неприличных слов в нем ничуть не меньше, чем приличных. Наконец поиски увенчались успехом, и я нашел кусок старой ветхой материи, которую обмотал на манер набедренной повязки. Все лучше, чем голышом.
Теперь надо искать выход отсюда, а потом тех, кто так неудачно надо мной пошутил. "Это ведь явно шутка, иначе не может быть, — пытался я мыслить позитивно, но в глубине души зарождались нехорошие опасения".
