На крыльце бригадирова дома слепая старуха без слов тянула заунывный мотив. Она раскачивалась взад-вперед в такт напеву — убаюкивала на коленях ребенка.
Выждав, когда старуха прервала колыбельную, Василий Кирикович спросил, дома ли бригадир.
— А хто, богородной, его спрашивает? — ожила бабка.
— Да я не здешний. Мне надо срочно найти бригадира!
— На пожнях он. Сено кладет. Тут недалеко, за поскотиной. Ким-ярской-то дорогой поди, дак сразу за мостиком, на левой руке…
Василий Кирикович без труда отыскал эту пожню: он еще издали услышал людской гомон. На лугу работало человек пятнадцать — женщины, дети и трое мужчин.
Он подозвал к себе ближнего парнишку и велел ему быстро послать бригадира.
Скоро подошел щуплый мужичок с лоснящейся от пота бронзовой грудью.
— Я еду в Ким-ярь, — сказал ему Василий Кирикович. — Мне срочно нужна хорошая лошадь. Нас двое и порядочно багажа.
Бригадир догадался, что это, верно, и есть Кирика Тимошкина сын, с телеграммой от которого не раз прибегала к нему завпочтой.
— Ладно. Поможем, — и крикнул, обернувшись к работающим: — Ванько!..
Через минуту прибежал запыхавшийся подросток лет одиннадцати, такой же сухой и смуглый, как бригадир. Был он бос.
— Придется тебе в Ким-ярь ехать, — по-вепсски сказал ему бригадир. — Запряжешь Мальку. Волокуши за конюшней, слабенькие, но в одну сторону выдержат. Там их и бросишь. Обратно приедешь верхом, — и по-русски, обращаясь к Василию Кириковичу, добавил: — Подите с ним. Он все сделает. За лошадь мы берем десять рублей в сутки — так в колхозе постановлено. Ванька квитанцию даст.
— Он и повезет нас? — недоверчиво спросил Василий Кирикович: он не понял, что сказал бригадир по-вепсски.
— Да. А что?
— Но если в дороге что случится?
— Все будет ладно! — махнул рукой бригадир.
Спустя полчаса подвода стояла возле почты.
— Такси подано! — усмехнулся Герман.
Белая лошадь — старая мослатая кобыла Малька — была запряжена во что-то несуразное: две длинные жерди, они же и оглобли, с набитыми поперек досками.
Как что-то очень далекое, виденное в пору детства, вспомнилось Василию Кириковичу, что вот на таких повозках-волокушах возили в Ким-ярь в пору бездорожья соль, спички, прочие необходимейшие товары и почту.
— Послушай, паренек, — обратился Василий Кирикович к Ване, — ты хочешь везти нас на этой штуке?
Мальчик приподнял козырек сползающей на глаза кепки:
— Не вас, а вот это! — он указал на гору багажа.
— А мы-то на чем поедем?
— Ни на чем, пешком пойдете.
