Федор приблизился к окошку, хотел заглянуть внутрь, но обмерзшее стекло было, как доска. Тогда он подошел к двери, снял лыжи, стряхнул с валенок снег.
Изнутри пахнуло дымом и жильем. На нарах у боковой стены, напротив печки, спал человек, накрывшись фуфайкой. Его двухствольное ружье, прислоненное к стене, стояло у изголовья. Когда луч фонарика коснулся лица спящего, Федор вздрогнул от неожиданности: он, Соловьев!.. Мгновенно выключил свет и затаил дыхание.
Стало слышно, как в низенькой печке, сложенной из дикого камня, потрескивают догорающие дрова, да по-детски сладко посапывает на нарах человек.
Федор подождал, пока глаза привыкнут к сумраку, и осторожно сделал два шага туда, где тускло отсвечивала сталь ружья. Огромная расплывчатая тень руки охотника скользнула по закопченной стене, и вот уже ладонь ощутила холодок стволов. Взяв ружье Соловьева, Федор так же тихо отступил назад, к печке, опустился на чурбак против устья, свое ружье поставил возле двери, а двустволку положил на колени.
«Ну вот, мы и встретились с тобой!» — подумал он, переводя дыхание.
3
Это случилось восемь лет назад.
Осень срывала с деревьев последние листья, и они — желтые, розовые, багряные — медленно плыли по черной воде лесной речки Терменьги.
Близилась пора большой охоты — промысел красного зверя, и Федор решил проверить, живет ли в верховье семейство выдры, которое он заметил еще летом, когда сплавлял по речке бревна на ремонт дома.
Федор любил таежную осень. И хоть до верховья Терменьги было не близко, он шел легко, не чувствуя ни усталости, ни утомления. Пестрый ковер листвы пружинил под сапогами, и на душе было светло, и верилось, что предстоящая осень будет добычлива.
Но то ли зима ожидалась суровой и звери чувствовали, что речка промерзнет до дна, то ли мало осталось в Терменьге рыбы, но по всем признакам выдры покинули обжитое место: нигде ни свежих следов, ни остатков трапез, а старые «столовые» завалены опавшей листвой и уже чуть приметны.
В двух местах Федор заметил на грязи следы норки, но за норкой стоило ли идти в такую даль?
Много набродили вдоль речки лоси. Они зимуют здесь каждый год — место тихое, кормное. И на лосей можно бы тут поохотиться, только дороги близко нет: и убьешь, так не вывезешь…
Убедившись, что нет смысла забираться сюда на промысел, Федор повернул обратно, срезая углы лосиными тропами. Вот тут-то он и наткнулся на мертвого быка, который лежал поперек тропы.
Это был старый лось с широкими копытами, но уже потончавшими рогами. Федор сразу заметил, что от рогов тянется к березе желтый от ржавчины стальной трос. Зверь погиб мучительной голодной смертью, угодив в петлю, поставленную на тропе жестокой рукой браконьера.
