Уилфилд закрыл за собой дверь, и Молли подумала, что драка в офисе на глазах самого шефа может стоить места Гейтсу. Нос у него распух, очки потерялись, так что клерк почти ничего не видел. И слава богу, потому что непроницаемый и холодный как лед Уилфилд был для него сейчас страшнее, чем целая шайка хулиганов.
Молли со спутанными волосами, разгоряченная и тяжело дышавшая, к несчастью, даже не подозревала, что инцидент в приемной будет поставлен в вину именно ей. Молодой человек виновато опустил голову. Девушка смотрела на Уилфилда и думала, как бы замолвить словечко за коллегу.
— Вам лучше отправиться домой и привести себя в порядок. А заодно подумать, устраивает ли вас работа в моей конторе, — заявил шеф клерку.
— Да, сэр, — промямлил тот и заковылял из комнаты.
Затем Уилфилд переключил внимание на секретаршу-стажера. Только тут она почувствовала обжигающее дыхание опасности, и щеки у нее порозовели.
— У вас и раньше случались подобные выходки? — бесцветным тоном осведомился он.
Ей бы виновато открещиваться, а она растерялась и забормотала:
— Ну, видите ли…
— Я так и думал… А понимаете ли вы, что вам тоже может достаться, когда вы разнимаете дерущихся из-за вас парней? — Шеф сделал паузу. — Ну ладно, в данном случае для фирмы важно другое: клиенты приходят к нам вовсе не для того, чтобы увидеть здесь кровь. Придется вас уволить…
По правде говоря, она не очень переживала за себя. Жаль было молодого клерка, который во время ланча так вдохновенно говорил о своих перспективах. Ему очень нравилась работа в адвокатской конторе.
— А что будет с мистером Гейтсом? — спросила она. — Уж он-то ни в чем не виноват.
— Могу поверить, — проворчал Уилфилд. — Конечно, такой размазня, как Клиф, перед вами не устоял!
Молли не имела в виду свои отношения с этим парнем. У нее не было на него никаких видов.
— Я говорю о другом, — возразила она. — Ведь не он затеял драку.
— Уверен, что так и было. Гейтсу порядочно досталось, его-то можно простить. Проблема в вас. Вы первоисточник безобразия.
Она почувствовала себя совсем никчемной девчонкой, стоя перед грозным шефом, пока тот вершил правосудие.
— Не сомневаюсь, что ваши связи с рокерами будут высоко оценены, — сухо сказал он. — Но только не в моей фирме. И надеюсь, что из-за вас больше никому не набьют физиономию. По крайней мере, здесь…
Права была тетя Марин.
— Ты не удержишься на этой службе, — прокаркала она, когда Молли сообщила ей и дяде Чарльзу, что прошла собеседование и в понедельник приступает к работе.
