Джинни подошла к своему парню и слегка приобняла его.
— Все будет в порядке, Гарри. В конце концов, как только они вновь увидят нас, то все вспомнят.
— Точно.
— Но, Гарри, приятель, ты же знаешь, что теперь он злой, правда?
— Он не злой, Рон.
— Да, но в этом времени он провел последние четыре года, ненавидя тебя. Ты действительно думаешь, что несколько детских воспоминаний восстановят то, что полностью отличается от этого?
— Я не знаю, Рон, но надеюсь на это. Он был хорошим другом, и я знаю, что настоящий Сев существует где–то под горой боли и ожесточения Снейпа. Он долго с этим жил, так что я даже не догадываюсь, сколько времени у меня уйдет, чтобы пробиться сквозь них. Но я не сдамся.
Гермиона неожиданно подумала кое о чем. Рон, сидевший рядом с ней, сжал ее руку.
— Что случилось, дорогая? Ты выглядишь так, как будто вспомнила, что не сделала свое эссе по Чарам.
— Не будь смешным, Рон, — недовольно сказала она, — я никогда не забываю про эссе. До меня только что дошло, что там был Билл.
— Где был Билл? — в замешательстве спросил ее парень. Гермиона закатила глаза и начала объяснять.
— Билл был в 1976 году. Он был первокурсником, а мы на шестом курсе. Когда он увидит нас, то все вспомнит.
— А как насчет папы? Боюсь подумать, что он скажет, когда поймет, что Гарри Поттер пел на похоронах его старшей сестры, — прошептал Гарри.
— А что он скажет, когда поймет, что мы узнали о Персефоне? — спросила Джинни. — Нам ведь не положено знать. Даже в прошлом, когда Ордену было объявлено, что мы путешественники во времени, они не знали наши настоящие имена. Папа вспомнит все, что мы сделали для Ордена. Сражения, стратегии, тесты Холлерита, все!
— Успокойся, Джинни. По крайней мере, ему будет легче понять. То же самое и с остальными, кто знал, что мы путешествуем во времени. Им будет легче принять, и поможет объяснить все тем, кто не знает, — заметил Гарри.
— Но…
— Не беспокойся. Думаю, нам нужно поработать над исправительными мерами теперь, когда мы уверены, что вернулись. Вычислить, кто что знает, и что нам говорить людям.
— Хорошая идея, Гарри, — согласилась с ним Гермиона, — Но кое–что меня беспокоит.
Остальные трое в ожидании смотрели на нее. Гермиона глубоко вдохнула и сказала о том, что же ее беспокоило.
— Вы не думаете, что странным является то, что мы меняли место прибытия в каждом из путешествий.
Остальные с непониманием продолжали смотреть на нее. Рон ответил первым.
— Миона, ты о чем? Мы использовали штуковину для путешествий во времени; конечно, мы прыгали в разные места. В этом и есть весь смысл.
