Я просто бежал и бежал, прямо по направлению к Курве Суд, где стояли фанаты Ромы. Рев за моей спиной, с Курвы Норд, подстегивал меня. Я пробежал прямо под фанатами, с поднятым пальцем, мое лицо исказилось от смеси экстаза, облегчения и ярости.
Это не было спланировано заранее, это просто было спонтанное извержение. Когда забиваешь гол, подобный этому, в ситуации, которая так много значит для тебя, то не думаешь — все происходит естественно. А если ты страстный и эмоциональный человек, как я, то такой момент даже усиливается и преумножается. Я счастлив, что никогда не выкинул ничего подобного на «Айброксе», когда играл за Селтик. Иначе меня наверно уже не было бы в живых.
Только один игрок в истории подбегал к фанатам Ромы и показывал им однопальцевый жест. Это случилось годами ранее, когда центрфорвард Джорджо Киналья сделал подобный салют в сторону романистов, спровоцировав национальный скандал. Разница была в том, что Киналья являлся ветераном Национальной сборной Италии, в то время как я был двадцатилетним парнем, играющим всего девятый матч за Лацио.
Киналья затем уехал в команду «Нью — Йорк Космос» из Северно — Американской Соккер Лиги, где играл бок–о–бок с Пеле и Францом Бекенбауэром. Позже он даже стал президентом Лацио. Он живая легенда, человек, который навсегда останется в сердцах фанатов Лацио. Забив тот гол, я сразу понял, что тоже останусь навсегда в их сердцах.
Даже сейчас у меня пробегают мурашки по коже, когда думаю об этом. Забить победный гол в Римском дерби значило нечто неописуемое словами, особенно для меня, ребенка, который провел свое детство, путешествуя по стране, чтобы поддерживать свой клуб.
Признаюсь, если бы я закончил с футболом прямо в тот момент и в том месте, я бы все равно чувствовал себя счастливчиком. Радость была так велика, что мне было все равно, прикоснусь ли я к мячу еще раз в моей жизни.
После победы 1:0 все стало иначе. В течение многих месяцев я должен был сохранять бдительность каждый раз, когда выходил из дому. Пока я оставался в Куартиччьоло, я был в безопасности. Район кишел романистами, даже представителями хардкора ультрас Ромы, но я был на своей территории. На самом деле, некоторые из них были моими друзьями, но даже в противном случае я знал, что помощь всегда под рукой.
Совсем другое дело обстояло в остальных районах Рима на протяжении долгого времени. Я подвергался оскорблениям и нападкам несколько раз. Никто не забыл мой гол и, прежде всего, мой способ отмечания.
