Так она причитала, а я никак не мог решить, с какой вещи начать. И вообще как к ней подобраться. Я особо не прислушивался к ее болтовне. Мне казалось, что весь этот треп предназначен не для меня. Да это так и было.
Я попробовал содрать с нее свитер.
Она резко подняла голову. Из ее глаз брызнула ненависть.
— Тебе чего здесь надо! — заорала она. — Пошел на хуй отсюда!
Я растерянно смотрел на нее. Ее лицо было перепачкано тушью.
— Пошел на хуй! — продолжала она орать. — По! Шел! На! Хуй!
Я встал и вышел из спальни. Прошел зал и оказался на кухне.
Вася допивал пузырь.
— Чего?
Я махнул рукой.
— Забей, — сказал он.
Мы оделись и, закрыв дверь, пошли за новым бухлом.
На улице дождь припустил вовсю, но я мало что помню. Только как шел по лужам, не пытаясь их обходить.
Когда мы возвращались, уже темнело. Я не мог понять, что сейчас чувствую. Хочу ли вообще чего-нибудь.
Вася открыл дверь. В квартире было тихо и темно. Он сразу пошел на кухню, а я завернул в зал. Включил свет.
Она спала, сидя в кресле. Рот ее был полуоткрыт, лицо в черных разводах. Она была похожа на мертвого рейнджера. Но мне было все равно. Мне предоставлялся реальный шанс, и я хотел им воспользоваться.
Я попробовал взять ее на руки. Она была неподъемна. Тогда я ухватил ее за подмышки и стянул на пол. Затем, развернув спиной к спальне, потащил, как с поля боя, пятясь задом. Один тапок с ее ноги слетел, второй держался на большом пальце. Ближе к порогу мы напоролись на гвоздь. Колготки с треском начали сползать с ее бедер. Я опустил тело на пол и попытался тут же стянуть их. Я боялся, что войдет Вася и все испортит.
Наконец я справился и снова зашел со спины. Самым трудным было втащить ее на кровать.
Когда все было готово, я начал ее раздевать. Вместо того чтобы просто стянуть с нее трусы, я взялся за свитер. Мне почему-то необходимо было раздеть ее полностью. Я хотел посмотреть, как она устроена. Может быть, это интересовало меня больше остального.
Снять свитер было труднее всего. Кроме того, что она была тяжелой и вялой, она ни хрена мне не помогала. К тому же я был очень пьян. Ее руки гнулись не в ту сторону. Она кряхтела так, как будто ее уже драли, по крайней мере, двое.
Наконец, я стал раздеваться. Через несколько секунд лег на нее.
Ее лицо было рядом с моим. Я попробовал поцеловать ее в губы. Никакого эффекта. Повозившись с ее волосами, я, наконец, вставил.
Это случилось. Я двигал тазом и не мог понять, каково мне на самом деле. Мне было ни плохо, ни хорошо. Господи, мне было никак. Она лежала без движения, слегка приоткрыв рот. Я чувствовал себя полным мудаком. Все, о чем я так долго мечтал, превращалось в фарс. Но у меня стоял, и я механически продолжал начатое.
