Тем временем англичане не унимались, и вскоре двое буров получили тяжелые ранения.
Сорвиголова и Фанфан кипели от бешенства. Впервые в жизни они оказались в положении, когда не имели права подвергать себя ни малейшему риску, пока не вручат генералу Жуберу пакет Кронье. Сорвиголова вел огонь из-за прикрытия, хотя это никак не сказывалось на его меткости.
Наконец бурам удалось уложить под локомотивом новые рельсы. Теперь все зависело от того, сможет ли он дать задний ход, разогнаться и, ударив с ходу в тендер, сбросить его под откос.
Почти все буры занялись спасением поезда, огонь с их стороны ослабел, и англичане осмелели. Их кавалеристы гарцевали на расстоянии револьверного выстрела от вагонов.
– Опять уланы! – пробормотал Сорвиголова.
Улан было около сотни. Две трети из них спешились и открыли стрельбу по бурам, работавшим на пути. Пришлось оставить работу и взяться за ружья. Вокруг взорванного поезда завязалось настоящее сражение. Англичане упорствовали и несли чувствительные потери, уже можно было заметить замешательство в их рядах, когда к ним подоспело подкрепление. Положение буров стало критическим.
Несколько лошадей без всадников, испуганных выстрелами, бешено носились по велду. Одна из них запуталась в болтающихся поводьях и упала в пятидесяти шагах от поезда. Жан Грандье мгновенно вскочил.
– Куда? Ты в своем уме? – успел крикнуть ему вслед Фанфан.
– Нам с ними не справиться. Выкручивайся, как сумеешь, а я попытаюсь прорваться. Прощай, Фанфан!
В эту минуту Сорвиголова думал только о поручении Кронье. Спрыгнув с площадки вагона, он бросился к упавшей лошади. Пули свистели вокруг, но Жан, не обращая внимания на эту музыку, освободил ноги животного от поводьев, и лошадь тотчас вскочила. Сорвиголова прыгнул в седло и послал ее галопом в ту сторону, где находился Ледисмит.
Вдогонку ему ударили двадцать карабинов. Внезапно Сорвиголова странно дернулся в седле, покачнулся, но тут же выпрямился, вскрикнув не то от боли, не то от бешенства. Он продолжал мчаться вдоль подножия утесов, среди которых змеилась река Клип.
– Браво, Сорвиголова! – закричал, сияя от гордости за своего командира, Фанфан.
Но уже в следующую секунду мысли его приняли совсем другое направление. «Все-таки нам не выкарабкаться, – размышлял Фанфан, – если в ближайшие полчаса к нам не подоспеет помощь… Эх, попадись и мне какой-никакой конек, уж я бы тоже не оплошал. Да что поделаешь – нет его! Придется, видать, самому поработать мозгами».
