Эми стало от этого не по себе. Пол хотел было выбросить и цыплячьи кости с тарелки Дейва, но Эми запротестовала, боясь, как бы их не утащили во вред себе собаки или не разбросали жадные чайки.
Харолд налил вкусно пахнувший кофе в крышку от термоса.
— Я бы могла сварить свежий, — сочла необходимым возразить Эми.
— Этот не хуже. — Харолд опять наклонился над сумкой и достал наполовину пустую молочную бутылочку. — Мама покупает особый кофе. Кроме того, — добавил он, наливая молоко в свой кофе, — Пол сказал, что вам нельзя двигаться.
Он произнес это с такой важностью, что Эми, несмотря ни на что, слабо улыбнулась.
— Вы еще совсем молоды, а у вас уже свое дело, — сказала она, желая доставить ему удовольствие.
Харолд замер, не донеся чашку до губ.
— Не мое, а отцовское, — произнес он с едва заметной обидой. — Разве Пол вам не сказал?
— Наверное, сказал, но на меня так много всего навалилось.
— Ну да, — залился румянцем Харолд. — Обычно, если появляется новый заказчик, папа сам едет, но сегодня он занят в Харледене. К тому же… — Харолд отпил кофе, — ему звонок показался странным.
— И он был прав. — Разрезанный чулок, битый каштан, подарочная упаковка. Телефонные звонки, сообщение о ее смерти… — Значит, вашего отца тоже зовут Харолд?
Юноша стрельнул в нее взглядом из-под пушистых ресниц, а потом опять уставился в чашку.
— Зовите меня Харри, — пробурчал он и, одним глотком выпив весь кофе, закрутил крышку на термосе.
Эми вздохнула. Почему к ней липнут юные и незащищенные? Два года назад, когда она только начинала работать в старших классах, несколько мальчишек просто-напросто изводили ее. К счастью, они закончили школу, а теперешние ученики слишком давно ее знают и поэтому смотрят на нее как на неотъемлемую принадлежность школы. И все же время от времени… Например, практикант-математик, а теперь вот Харолд… Харри? Неожиданно ей в голову пришла неплохая идея.
— Вас так называет мама? — спросила Эми.
— Нет, — удивился он. — Она так называет отца, а меня зовет… — Он покраснел, едва не выдав семейную тайну. — Знаете, она часто называет меня Харолдом.
— Ну, и я буду так называть вас, — объявила Эми и принялась болтать, чтобы сгладить неловкость. — А почему ваш отец не напишет «и сын» на фургоне?
— Он напишет, — ответил Харолд, довольный ее интересом к его персоне, — как только мне исполнится восемнадцать…
— Все в порядке. Я проверил лампы в спальне.
Это явился светловолосый Дейв. Странно, до чего у всех Кларков разные характеры. Фелисити крупная, с молочно-белой кожей, медлительная, а этот жаждет произвести впечатление.
