Николай. Тебе…
Серафима. Не нравится? Ничего не поделаешь.
Николай. Все понятно.
Серафима. Ничего тебе не понятно. Ты все свои промашки уж не записывай, пожалуйста, на Серафиму. Нашел злодейку. Подумай-ка, чего ты наделал людям, которые тебя принимали, как родного. Ты не только Аллочку потерял навеки, ты и Григория Григорьевича потерял. Ты его смертельно оскорбил.
Николай(тяжело). Да, Серафима Никитична, понимаю… вы не только дальнейшая, вы еще и умнейшая. Но зачем вам все это делать, зачем?!
Серафима. А это уж действительно детский разговор… Все-таки любопытно… вы рабочий… ну, там… морячком служили… это дела не меняет… электросварщик. А разговариваете вы начитанно.
Николай(уходя за маску). Какой там… пыль и зола.
Серафима(улыбка, пронзительные взгляды). Вон как… в рамку свою входим. Ах, Аллочка шествует…
Николай(угрюмо). Рамка не рамка, это не важно, но Аллочка об этом разговоре никогда не узнает.
Серафима. Эх, где мои десять лет назад! Очаровательный ты малый.
Входит Аллочка.
Аллочка. Что сие значит? Вы мило разговариваете…
Николай. Я впервые узнал, что за человек Серафима Никитична.
Аллочка. И что она за человек?
Николай. Я ей сказал… она согласна.
Аллочка. Серафима, ты согласна?
Серафима. Представь себе, вполне.
Аллочка. И что же он сказал?
Серафима. Могут же быть у меня тайны с мужчиной.
Аллочка(лениво и безразлично). Ты считаешь, что он мужчина?
Серафима. Представь себе — да.
Аллочка. С неба звездочка упала… очень интересно. Вечерять будем или отца подождем?
Серафима. Лучше его подождем.
Аллочка(странно серьезно, села). Ну, мужчина, проводи политчас.
Николай(хмуро). Я тебе очень мешаю?
Аллочка. Терпимо.
Николай. А я все равно не уйду.
Аллочка(крикнув). Тогда пой!
Николай(очень мягко). Можно бы… Но у вас, кажется, церковные мелодии в моде, а я не умею.
Серафима(насмешливо). Молодой человек, запомните, что церковные мелодии поются в церкви, а дома мы поем что хотим… не то что у вас.
Аллочка. Вот-вот-вот!
Николай(сурово). Что «вот-вот»?
Аллочка(с неприязнью, готовясь сказать многое). А то, что ты… Не хочу тратить нервы. Хорошо! Ты — одержимый… Но я — то не одержимая… Мне наплевать на твои… Скажи, ты можешь вообразить, что кроме твоих бригад коммунистических по небу летают нормальные птицы и плывут облака?
Николай(охотно и простовато). Могу, и самолеты могу вообразить. Ракеты… спутники.
Серафима. Аллочка, никогда не говори, что он глупый. Хотела бы я быть такой глупой.
Аллочка. Может быть, он тебе нравится?
