Однако, допустим, застройщику не приглянулся ни один типовой проект даже из этого множества. Не беда, у каждого районного архитектора есть десятки индивидуальных проектов — это лучшие образцы народного зодчества, официально признанные таковыми архитектурными органами Госстроя республики. (Замечу попутно: здесь не встретите районного архитектора без специального образования. В Смоленской области из 29 архитекторов только 3 — специалисты своего дела, да и те работают на город, а не на село).
Но вот выбор сделан. Согласовано и место застройки. Теперь все дальнейшие заботы берут на себя инженер–строитель хозяйства, служба районного архитектора и главного инженера–строителя районного сельхозуправления (на Рязанщине, например, заботы эти не берет на себя никто). Утверждаются необходимые документы, по этим документам составляется план: когда, сколько и какие нужны строительные материалы. Потом все это суммируют и направляют в республиканские органы, где на их основе разрабатывается годовой план индивидуального жилищного строительства, утверждаемый Советом Министров республики. За его выполнение теперь целиком и полностью отвечает Министерство сельского хозяйства, которое и осуществляет практическое руководство переселением из хуторов в поселки, организацией жилищно–строительных кооперативов, а также строительством индивидуальных и кооперативных домов на селе.
Подчеркнуть хочу, не кто–то другой, а именно Министерство сельского хозяйства, чего я не видел пока еще нигде. Не видел, чтобы о строительстве индивидуальных домов заботились, как о любом другом строительстве, и планировали его, чтобы строительные материалы — кирпич и столярка, цемент и металл, сантехническое оборудование и отделочные материалы — направлялись строго по адресу, то есть конкретному застройщику и никому другому. Мне более знаком застройщик, измаявшийся в поисках материалов, потому что они на район хоть и выделены, но не ему конкретно, а кому придется, кто успеет схватить, кто выпросит. Один шифер купил, другой — кирпич, третий — столярку. Но никто из них поставить дом не может, пока не будут накоплены все необходимые материалы. Годами накапливает их человек. Годами лежат они у него, тогда как кому–то нужны сегодня, чтобы дом завершить и жить в нем.
В Литве так: если весной начал человек строить дом, то, как правило, уже к осени он может въезжать в него. А в Брянской области, например, семья механизатора из 11 человек — так что помощников было достаточно — строила дом одиннадцать лет: то одного не хватало, то другого. Не денег не хватало, а материалов. За это время дети выросли и разъехались кто куда, так и не пожив в новом доме. Да, уехали и от этой утомительной неустроенности, потому что индивидуальное строительство в российских селах никем не управляется, за него никто не отвечает, застройщику не оказывается никакой помощи — ищи, добывай все сам, где и как знаешь.
