И тут глупый ребенок пожалел об упущенной возможности. Отчаянный страх за завтрашний день овладел Кейт. Она боялась не наказания, нет! Ей будет отчаянно стыдно вновь выслушивать завтра рассказ о ее слезах. И почему только она сейчас так струсила и не окликнула тетку?!
По прошествии некоторого времени в комнату тихо вошла Жозефина со свечой, чтобы убрать лежавшее на полу платье. Ее Кейт не боялась, но утешения и ласки горничной могли только еще больше расстроить ее, поэтому юная графиня ни единым движением не подала виду, что не спит.
Француженка имела привычку разговаривать сама с собой, и Кейт слышала ее тихий шепот:
— Заснула… И спит как крепко… Ох и нехороша была сегодня малышка, какой крик подняла! Точь-в-точь, как миледи, ее тетка… Такой же дьявольский характер!
Кейт едва сдержалась, чтобы не выдать себя. И только когда дверь затворилась, она начала разгневанно метаться с боку на бок, до того запутавшись в широких простынях, что под конец имела вид египетской мумии, спеленатой по рукам и по ногам.
«Ах ты, скверная француженка! — думала Кейт. — Ах ты, льстивая бестия, всегда приходящая ко мне с таким приветливым лицом! Всех вас ненавижу! Это у меня-то дьявольский характер?! Это я-то похожа на тетку Барбару? Завтра же расскажу это теткам, пусть они выгонят тебя вон!»
С этими мыслями девочка выпуталась из простыней и наконец смогла рассуждать хладнокровнее. «Пересказать все тете Барбаре? Нет, нет, я этого не сделаю, это было бы ужасно скверно. Жозефина всего лишь думала вслух, а разве можно кому-нибудь запретить думать? Однако я спрошу у нее, зачем же она была со мной всегда так любезна. Вы не можете меня обмануть, Жозефина! Я люблю чистую правду гораздо больше сладких речей…»
Кейт сочинила вполне славную речь, и это доказывало, что она, в сущности, была умной и доброй девочкой. Это занятие отвлекло юную графиню и вернуло ей душевное спокойствие. Комнату наполнял слабый свет летних сумерек. Кейт почти задремала, когда в коридоре опять послышалось шуршание шелкового платья и дверь ее спальни отворилась.
Кейт сквозь сон все-таки могла разобрать, о чем говорили над ней нежные голоса.
— Бедная душечка, как она разметалась на постели! Нельзя ли поправить ей одеяло? Только бы нам не разбудить ее! — тихо прошептала леди Джейн.
Ее голос показался девочке волшебной музыкой. В то же время кто-то очень ловко поправлял ей простыни. Кейт догадалась, что это была миссис Лейси.
— Несчастная малышка, — продолжала тетка, — как грустно смотреть на ребенка, заснувшего в слезах! Нам нужно больше ее беречь… Как вы думаете, счастливо это дитя у нас?
