— Мой отец — не Упивающийся Смертью, — с вызовом произнес Малфой. — Ты лжешь.
— Гарри вообще ничего не говорил об Упивающихся, — быстро вклинилась в их разговор Гермиона.
Гарри и Драко не обратили на нее никакого внимания. Они с нескрываемым отвращением смотрели друг на друга. Оба вертели в руках волшебные палочки. Гермиона умоляюще вцепилась в руку Рона.
— Не надо, Гарри, — попросил тот.
Палочка Гарри очертила в воздухе незатейливый узор. Побледневший Малфой повторил движение за ним.
— Кандальное проклятие, — громким шепотом произнесла Гермиона.
Кому–то из них осталось только вербализовать его, когда вмешался Невилл.
— Остыньте! — возмущенно выпалил он. Драко и Гарри опустили палочки. Но глядеть друг на друга в упор не перестали. Пока Малфой не отчеканил:
— Отдай записи о моем отце.
Гарри, криво усмехаясь, передал ему папку.
— А моих родителей нет? — оживился Рон.
— Не знаю, давай смотреть вместе…
— Моих тоже гляньте, — попросил Невилл.
Они сели за ближайшую парту и веером разложили дела о школьных нарушениях.
— Есть! — в полном восторге выкрикнул Рон. — Вот и вот. Гуляли после отбоя.
— Ух ты, — присвистнул Невилл, — а я и не знал, что мой отец в юности был таким… таким… — он запнулся не в состоянии подобрать слово.
— Раздолбаем? — подсказал Рон.
— Легкомысленным, — поправил его Невилл.
— Скажи лучше, Лонгботтом, — ехидно вставил Драко, — что твой отец не был примерным мальчиком, каким требует быть от тебя.
— Как будто твой был и не требует, — отозвался Невилл, и они замолчали.
— Вообще–то я хочу вам всем напомнить, — недовольно проговорила Гермиона, так как мальчишки уткнулись в старые записи, — что мы должны здесь убираться, а не читать про славные похождения своих родителей.
— А что здесь убирать? Парты и шкаф в коробки Снейпа не влезут. Да даже пособия и эта потрескавшаяся доска для наград туда не поместятся, — пожал плечами Рон.
— Я уверен, что Снейп нас сюда притащил, чтобы мы ознакомились с делами родителей в качестве отрицательного примера. И так себя не вели, — предположил Гарри. Он был доволен: карточки дополняли рассказы, которые он так любил в детстве. Отец и крестный явно не считались с правилами, они были, как он и представлял себе, отчаянными сорвиголовами.
— Я так не считаю, — буркнула Гермиона.
— Только потому, что ты не можешь ничего узнать о своих родителях, — возразил ей Рон.
Малфой тут же вскинул голову:
— Грязно… магглорожденная?
— Да, — Гермиона твердо взглянула ему в глаза, — и в отличие от вас — мне нечего стыдиться своих родителей. Они никого не заколдовывали, а были нормальными людьми.
