— До свидания, — сказал Квейль сестре. — Я постараюсь присмотреть за ней.
— Она присмотрит за вами, инглизи. Будьте уверены. До свидания.
— До свидания, — повторил Квейль. Идя молча по коридору, он слышал, как сестра тихо смеялась.
Туман и мрак окутывали улицы, и коричневая грязь под ногами приобретала зловещий вид. Улицы не были освещены по случаю затемнения. Елена и Квейль проходили мимо низких глиняных домишек и незастроенных участков, сливавшихся с полями. Густые ветви деревьев свисали над глиняными стенами.
Медленно шли они по дороге. Она взяла его под руку, — впервые она сделала это так легко и непринужденно, — однако продолжала молчать.
— Как вы сюда добрались? — спросил Квейль, чтобы нарушить молчание.
— С Лоусоном. Он ехал в своем автомобиле на фронт.
— Понимаю.
Она быстро взглянула на него:
— Что вы понимаете?
— Ничего.
Он чувствовал ревность и хмурился.
— Вы слишком серьезно ко всему относитесь.
— Надеюсь, вы тоже.
— Я отношусь серьезно только к тому, что этого заслуживает, — сказала она. — Но не к таким вещам.
— А разве это не важные вещи? — сказал он, притянул ее к себе и поцеловал страстно и грубо.
— Если кто-нибудь увидит, нас посадят в тюрьму.
— Господи! Что за народ!
— Мы народ не плохой. Но наши фашисты — другое дело. Пожалуйста, будем осторожны.
— Простите.
— Опять насупился… Будьте же благоразумны.
Квейль знал, что она права. Он понимал, что не следует начинать ничего серьезного, если это не надолго. Он скоро уедет отсюда. Никто не думает, что война затянется. Греки одерживают верх. Они прогнали всех итальянцев до последнего из пределов Греции и проникли далеко в Албанию. И вообще все может случиться, особенно если принять во внимание, что эскадрилья должна вести борьбу с бомбардировщиками. Он знал, что Елена права, но ее правота мешала ему, и он не хотел признавать ее.
— Ладно, — сказал он, — если быть благоразумным, то я знаю, что надо сделать.
Она наклонилась к нему и коснулась губами его небритой щеки.
Квейль повел ее в ресторан, где сидели летчики. Когда они вошли, летчики стали перебрасываться шуточками по его адресу. Рано или поздно придется их познакомить с Еленой, думал Квейль, так пусть лучше сейчас. Он спокойно взял ее под руку и подошел с ней к столу. Хикки встал первый и пристально взглянул на Елену, обратив внимание на ее бледно-желтый халат. Остальные встали вслед за ним, это бросилось в глаза всем, сидевшим в ресторане, и Елена почувствовала себя неловко. На лицах летчиков Квейль читал удивление.
