— Что?
— Извини меня. Ты прав. Я мало была с тобой.
Хотя она тоже не получала достаточно внимания.
Мэл заморгал, подавленный ее словами и примирительным тоном.
— Ты серьезно? — спросил он.
Она вспомнила лицо Тони. Он улыбался.
— Конечно. Я серьезно.
Мэл успокоился. Избавился от груза? Или вдруг почувствовал себя виноватым. Ей было все равно. Тут Рэйчел может быть великодушной. А вот дом — другое дело. Здесь она его не пощадит.
— Думаю, мы оба понимаем, знай я все, я бы могла устроить скандал по поводу продажи. Могла бы вообще встать и уйти, ничего не подписывая, и позвать моего адвоката. Вы все трое поступаете неэтично, если вообще в рамках закона. Наше соглашение по разводу не выполнено.
Мэл прищурился:
— Ты пытаешься выжать из меня деньги? Или не хочешь платить?
— Вовсе нет! Я выплачу тебе все до последнего цента. Это будет честно. От тебя я тоже жду честности. Требую ее. Или ухожу прямо сейчас.
Она так редко скандалила за время их семейной жизни, что ее бескомпромиссный тон потряс его.
Мэл выглядел пораженным. Алиса покручивала кольцо и шевелила губами.
Воцарилось молчание, но тут вернулась риелтор. Флора сразу же почувствовала напряжение. Она попыталась разрядить обстановку.
— Все в порядке, — сказала она. Постучала пальцами по папкам. — Думаю, все готово для подписания.
— У нас есть изменение в договоре, — объявила Рэйчел и с удовольствием отметила, что Мэл, чертыхаясь, нервно откинулся в кресле. — Флора, я оставляю себе кухню. А еще Алиса благородно согласилась оплатить расходы на оформление и комиссию обеих сторон.
Мэл хотел было протестовать, но Рэйчел не дала ему и слова вставить:
— Радуйся, что я не требую полную цену без скидок и право пользоваться домом, пока не готово мое жилье. У меня, впрочем, изменились обстоятельства.
У Мэла заиграли желваки, но он кивнул.
— Но, милый… — начала Алиса.
Он даже не посмотрел в ее сторону и обратился к Флоре:
— Запишите это.
Риелтор с удовольствием согласилась, лишь бы поскорее выйти из кабинета. Когда чуть позже она вернулась с новыми бумагами, Рэйчел с удовольствием расписалась и поставила дату и расшифровку подписи. Спустя двадцать минут она вышла из офиса. На улице вечерело.
Длинная, неприятная глава ее жизни была официально завершена. Настало время начать новую, которую она напишет сама.
Она размышляла над упреком Мэла, пока сидела в машине и прогревала мотор. На этот раз вместо вины или раздражения она ощутила удовлетворение.
Рэйчел захотелось отпраздновать. Она представила себе Тони Салерно, одетою в смокинг. Вот кто знает, как следует отметить такое событие.
