Рюмка водки на столе | страница 8



Существует миф, согласно которому водку в Россию завезли. Более того, в конце 1970-х гг. Польша обратилась в Международный арбитраж с требованием применять слово «водка» исключительно к польскому крепкому алкоголю и вообще запретить русским использовать это слово для обозначения своего товара на международном рынке. Арбитраж Польшу не поддержал, а водка, несмотря на претензии немцев, поляков, финнов и прочих, появилась именно в России.

Вообще, на Руси крепкие напитки употребляли уже в XI–XII вв., и содержание спирта в них могло доходить до 56 градусов. Впрочем, действительно, в 1386 г. генуэзские послы привезли в Москву aqua vitae – «живую воду» и представили ее великому князю Дмитрию Донскому. Но это был винный спирт высокой концентрации, впервые полученный в 1334 г. алхимиком из Прованса Арнольдом Вилльневом. Основа же водки – злак, и именно резкое повышение в XV в. урожайности зерновых, убыль медоварения, а также падение Византии, откуда экспортировалось виноградное вино, изменило вкусы русских. Около 1430 г., согласно преданию, монах Исидор из Чудова монастыря, находившегося на территории Московского Кремля, создал рецепт первой русской водки.

Кстати, название «водка» появилось гораздо позже самого напитка. Долгое время водку называли «вином», прибавляя к этому термину различные эпитеты:

«вареное вино» и «перевар» – одно из первых названий, связанных с производством водки;

«хлебное вино» – общее название водки во второй половине XVII в.;

«оржаное винцо», «житное вино» – обозначение водки до середины XIX в.;

«зелено-вино», «хмельное вино», «зелье пагубное» – фольклорные, разговорные термины;

«горькое вино» – водка с горьковатыми травами, позже – синоним несчастной жизни.

«горящее, жженое вино», «горячее вино» – украинская «горилка»;

«корчма» – водка незаконного производства, самогон.

Юрий Мамлеев

Висельник

Николай Савельич Ублюдов, впечатлительный толстозадый мужчина с бегающе-замученным взглядом, решил повеситься. К этому решению он пришел после того, как жена отказала ему в четвертинке. Матерясь, расшвыривая тарелки и кастрюльки, он полез на стол, чтобы приделать петлю. Кончать в полном смысле этого слова он не хотел: цель была лишь припугнуть жену.

Закрепив веревку к своему воротнику, повернувшись лицом к двери и чуть запрятав ножки за самовар, он сделал видимость самоубийства, как бы повиснув над столом. Глазки свои Николай Савельич умиленно прикрыл, ручки сложил на животике и принялся мечтать. От жалости к себе он даже немножко помочился в штаны. Часто нервно вздрагивая и открывая глазки: а вдруг он на самом деле повесился?