Главный наблюдатель Эмма, проследившая за тем, чтобы объект Х (т. е. папа Алекс) успешно добрался до места, разбудила мать, которая от нервного перенапряжения вместо того чтобы бдить, просто заснула на посту в холле, пуская слюну по подбородку. Отправила неудавшуюся агентшу спать в номер. Хотела было пойти в бар, но передумала, тоже пошла спать, бормоча по дороге:
— И вот что бы они делали без меня? Как дети. Ни на минуту нельзя оставить без присмотра.
Да здравствует молодое поколение, выбирающее пепси. Ибо пепси хоть и способно растворить стенки кишечника, зато мозги, мозги-то как прочищает!
* * *
Майя выглядывала в окно кухни весь вечер. На скамейке в сквере никого не было. Странное дело, она почему-то огорчилась. Стало даже как-то грустно, словно чего-то не хватает… Ушла к себе в комнату и улеглась спать.
* * *
Последняя мысль, промелькнувшая в пьяной голове Беспольского, была — завтра зайти попрощаться с Майкой перед отъездом и поблагодарить ее за всё.
А Владька Марченков все ворочался с боку на бок. Залитые водкой мозги никак не могли выловить причину беспокойства. Потом она все-таки всплыла — он же хотел пойти к Майке, хоть на окна глянуть… Но мысль мелькнула и утопла. Владика утянуло в сон.
Эмма перед сном прикидывала, как бы ей в обход матери уже выйти на связь с отцом и предупредить его о готовящейся экзекуции. Дочери по странному капризу природы всегда любят отцов.
Нелли просто уже спала. И снились ей разные кошмары, в которых она то убивала своего любимого Алекса изощренными способами, то смотрела, как он целует ту, другую бабу. Трудно сказать, что вызывало у нее более бурный отклик, сама ответить не могла, ибо была в анабиозе.
Сережа Сухов тоже смотрел вечером в окошко. И думал:
— Убрался, наконец. Вот и пусть катится туда, откуда пришел. Скатертью дорога. Сдался он нам, жалеть не будем! — но непонятное послевкусие все-таки оставалось.
А Майя Сухова не чувствовала ничего. Ни-че-го. Опустошение. Все. Ушел. И хорошо. Не долго-то и пытался… Все мужики такие, никто не заслуживает доверия. Ничего, завтра будет новый день, а потом еще один новый день, и еще. И все забудется.
У одного Василиса все было прекрасно. Он знал то, что знал, ибо кот был мудр и провидел истину.
