Через несколько мгновений на поляне стало так тихо, что Остеру Кинну показалось, будто вместе с тиграми умер и сам лес.
Посмеиваясь и отирая пот с лица, Эдна Тау оглядывала свой трофей — эта полосатая шкура скоро будет красоваться у нее в вигваме на зависть всем соседям.
— Знакомьтесь, мой брат, Кривое Копье, — сказала она.
Индеец смолчал и надулся на протянутую Остером Кинном руку. Видно, это считалось у него верхом дружелюбия.
— Да будет вам известно, Кривое Копье дал обет молчания, потому что в свое время слишком много мозолил язык, — заметила его сестра. — Вождь его наказал.
— А когда истекает срок… ну, этого, обета? — поинтересовался путешественник.
Эдна Тау сделала жест, который, как всегда, мог означать, что угодно, но который Остер Кинн истолковал как «не знаю».
— Послушай, мой бледнолицый друг, — сказала она, — нам лучше поскорее убираться из массива, потому что удравший тигр созовет сородичей, и они отомстят за убитых. Надо поторопиться.
Остер Кинн взглянул на взъерошенных Кэйтайрона и Папируса. Вид у них был жалкий.
— Ну, чего такие постные лица? Невредимы? Так радуйтесь!
Таймири подняла с земли подругу. Та уже дважды успела потерять сознание и теперь понемногу приходила в себя.
— Пойдем, храбрая ты наша. В следующий раз думай, прежде чем беду на себя навлекать.
Минорис шла за индейцами, опасливо поглядывая на огромную черно-белую шкуру, которую волок за собой Кривое Копьё. Вдруг оживет да снова набросится? Тут уж ей наверняка несдобровать, потому как тигры массива дважды добычу не упускают. Еще следовало бы попросить прощения у Эдны Тау, но Минорис не знала, как лучше начать…
… - За что? За что мне тебя прощать? — искренне удивилась индианка, и Минорис залилась краской.
— Но я ведь вас ударила! — через силу произнесла она. — Как… Как последняя свинья.
— Не изводи себя понапрасну. Всем неприятным эпизодам место в прошлом. К тому же, — нерешительно добавила Эдна Тау, — это была идея философа. Он хотел тебя вернуть. Эх! На что только не пойдет учитель ради ученика!
— Так значит… — сказала и тут же осеклась Минорис. — Но я больше не его ученица! — отрезала она и быстро зашагала вперед.
Стоянка была недалеко.
* * *
Отставив кастрюлю с бульоном, Сэй-Тэнь вытаращила глаза, подавилась и потом долго не могла откашляться.
— Ты… разговаривала… с тиграми?
— Пусть на меня свалится груда сосновых шишек, если это было не так! — с вызовом ответила Таймири и выжидающе поглядела наверх.
