— Нет истины, пока нет людей, готовых ее принять, — ответил Чуев. — Был у меня в юности приятель Мишка Абакумов. Так вот, он любил повторять: жилабыла девочка, сама виноватая.
— Каждый человек имеет то правительство, которое он заслуживает, монотонно процитировал Картошкин.
— Именно, — подтвердил Чуев. — Вспомни, что мы сделали в молодости, когда нам все это надоело. Я не вижу причины, оправдывающей бездействие сегодняшнего общества. То есть ее нет. А раз так, значит, общество это все устраивает. А раз его все устраивает…
Чуев замолчал в поиске более подходящего выражения. По его лицу было видно, что он знал, что сказать, но это вдруг вылетело у него из головы.
— Если ты женщина, сиди и грызи кость, — сказал Костя и отправил в рот ломтик сыра.
Дядя Юра посмотрел на него.
— Что?.. — спросил Костя, перестав жевать, и чуть улыбнулся. — Старая чукотская поговорка.
— Да, — сказал Чуев, оставив надежду вспомнить свою мысль. — Суть именно та. Хочешь что-то изменить, так хотя бы попробуй. А если ты даже и не пытаешься, наверное, тебя все устраивает.
А я не собираюсь делать кого бы то ни было счастливым насильно. И вам не советую.
Сказав это, Чуев поднял стакан, приветствуя собеседников, и сделал глоток.
Все сделали то же самое.
В дверь постучали. Лобачевский протянул руку к бутылке, Картошкин начал сворачивать газету с закуской.
— Это я, Моисей, — послышалось из-за двери.
Все угадали голос Михалыча и вернули все на прежнее место. Чуев поднялся со стула и быстро пошел к двери. Михалыч работал в газете плотником, слесарем, электриком, но для хороших людей оказывал еще одну маленькую, но очень важную услугу.
— Ну как? — спросил Чуев, выйдя в коридор и прикрыв за собой дверь.
— Держи, — ответил Михалыч.
— Сколько?
— Пока как всегда. В следующий раз на треть дороже.
— Завтра рассчитаемся.
Михалыч ушел, а Чуев вернулся в свой кабинет. Он просто светился от счастья.
— Вот тебе загадка для твоей диссертации, — сказал Картошкин, повернувшись к Лобачевскому. — Живет человек в желтом секторе, имеет карточку второго уровня и все, что в связи с этим полагается. А купив на черном рынке красную карточку, радуется как ребенок.
— Ну так!.. — сказал Чуев. — Я ее месяц ждал. Ну что, диссидент, составишь вечером компанию? — спросил он Костю. — А то что-то ты загрустил последнее время. Я тебе кое-что покажу. Отдохнем по полной программе. Ну как, едем?
— Куда? — спросил Костя, хотя был заранее согласен. Воодушевление дяди Юры его по крайней мере заинтриговало.
