Теперь я носил одежу из холстины, которую ткала матушка. Сначала мне натирало, а потом привык. Недавно умер наш бывший батрак Ван Си — я двумя годами его моложе. Он перед смертью наказал своему сыну подарить мне старую шелковую одежду — не забыл, что я был молодым хозяином, и хотел меня побаловать на старости лет. Надел я ее и сразу снял — такая она гладкая, склизкая.
Через три месяца вернулся наш слуга Чангэнь. Я в тот день работал в поле, матушка и Фэнся сидели поблизости. Чангэнь был в лохмотьях, с узелком и треснутой чашкой, опирался на узловатую палку — он превратился в нищего. Первой его заметила Фэнся. Матушка поспешила ему навстречу. Чангэнь сказал:
— Хозяйка, я соскучился по Фэнся и молодому барину.
Увидев меня в холщовой одежде, перемазанного землей, Чангэнь заголосил:
— Ах, барин, до чего же ты дошел!
Когда я проиграл все семейное добро, хуже всего пришлось Чангэню. Он всю жизнь на нас работал, и кормить его в старости должны были мы. Но когда мы разорились, ему оставалось только пойти по миру.
В детстве он носил меня на спине. Когда я вырос, то и в грош его не ставил. А он пришел нас проведать. Я его спросил:
— Ну как ты?
— Хорошо, — отвечает он, а сам плачет.
— Ни к кому не нанялся?
— Кому я нужен, такой старик?
Мне стало его еще жальче, а он все плакал о моей доле:
— Барин, разве такая жизнь по тебе?
Он переночевал в нашей хижине. Мы с матушкой посоветовались и решили оставить его у нас: будем есть чуть меньше, а его прокормим. На следующее утро я сказал ему:
— Оставайся тут, мне как раз нужен помощник.
Чангэнь посмотрел на меня, усмехнулся и грустно сказал:
— Барин, у меня нет сил тебе помогать. Спасибо тебе за доброту.
Как мы его ни удерживали, он ушел, но обещал еще нас навестить.
С тех пор он приходил еще раз. Где-то на дороге подобрал красную шелковую ленту, выстирал ее и сберег для Фэнся. А больше я его не видел.
Когда я стал батраком Лун Эра, то больше не мог называть его по-прежнему. Теперь я обращался к нему «хозяин Лун». Сначала он возражал:
— Ну, Фугуй, что за церемонии!
А потом привык. Частенько подходил ко мне в поле и заводил беседу. Однажды я жал рис, а Фэнся подбирала за мной колоски. Лун Эр помахал нам рукой, подошел и сообщил:
— Фугуй, я, знаешь, завязал. Игорный дом до добра не доводит. Надо вовремя остановиться, не то разорюсь, как ты.
Я поклонился:
— Да, хозяин.
Лун Эр ткнул пальцем в Фэнся и спросил:
— Твоя девчонка?
— Да, хозяин.
Она стояла с колосками в руках и глядела на Лун Эра во все глаза. Я велел ей:
