Катер поравнялся с плавающими минами.
— Сбросить бомбу! — командует Леут, и черная туша глубинной бомбы с всплеском падает за борт.
На катере настороженное молчание. Капитан–лейтенант Леут смотрит на секундомер: сейчас взрыв. Все глядят за корму катера.
Вдруг поверхность воды там, где была сброшена бомба, вспучивается; зеленый бугор мгновенно набухает и с треском лопается, словно лед на реке во время ледохода. Одновременно раздается сильный грохот, и столб воды и черного дыма поднимается вверх. Потом вода с шумом и звоном рушится вниз, визжат и свистят над головой осколки.
— Пронесло! — весело говорит Чулков.
— Да, пожалуй, второй раз и не разрешит контр–адмирал, — говорит Леут и, достав из кармана портсигар, закуривает.
Над местом взрыва вода опадает, но стоит еще черное облако и сыплются, как град, осколки, поднимая фонтанчики всплесков.
Перед наступлением темноты корабли закончили траление на новом фарватере. К вечеру еще больше похолодало, и надстройки и палубы кораблей покрылись ледяной коркой. Матросы молча выбирали тяжелый трал.
Подойдя к Херсонесскому мысу, корабли легли на входной Инкерманский створ. Только опытный глаз штурманов и рулевых кораблей мог разыскать белые маячные здания на склонах заснеженных гор. Огни на маяках теперь не зажигали, чтобы не привлечь внимание немцев, не дать им возможности сбросить на фарватер мины.
— Оно и лучше, что быстро темнеет, — устало сказал контр–адмирал Фадеев стоящему рядом с ним на мостике комиссару Бойко, — может быть, на этот раз пройдем спокойно!
Каждый корабль, идущий в Севастополь, немцы ожесточенно обстреливали с батарей, установленных на высотах у Бельбекской долины.
…Весь день во время траления контр–адмирал Фадеев, одетый по–зимнему в меховой комбинезон и бурки, провел на ходовом мостике тральщика «Мина». Командир тральщика старший лейтенант Стешенко, общительный, уверенный в себе офицер, заметил, что на этот раз контр–адмирал был неразговорчив и угрюм.
Фадеев подолгу смотрел на студеное море: следил за работой тральщиков. Не изменилось настроение контр–адмирала и к вечеру, когда траление закончили и новый фарватер был готов к приходу кораблей. Фадеев все время упорно думал о положении в Севастополе. Ему было известно, что вчера немцы потеснили на фронте наши части у Бельбека.
В непроглядной темноте ошвартовались тральщики у причальной стенки Стрелецкой бухты. Начальник штаба Морозов встречал корабли.
— Ну, как вы тут живете? — быстро спросил контр–адмирал, спрыгивая со сходни на гранитную набережную.
